Что ж, теперь можно подумать над его предложением отвезти ее в Лондон.
— О да, это было бы здорово. Твой «БМВ» несравнимо комфортабельнее, чем шумный вагон поезда. Но мне неловко просить тебя об этом.
— Тебе не нужно просить. Это я предлагаю.
Даниэл допил кофе и поставил чашку на блюдце.
— Кроме того, я не собираюсь ехать только ради того, чтобы отвезти тебя. Мне завтра нужно встретиться с одним человеком в Лондоне, так что я в любом случае поеду. В машине много места, за бензин я уже заплатил, так что будет неразумно, если ты потратишь деньги на поезд. Если только твой бизнес не приносит тебе такую прибыль, что для тебя это мелочь.
— Честно говоря, я не в таком положении, чтобы заглядывать дареной лошади в рот, — призналась Памела. — Устройство праздников хоть и прибыльное дело, но мне все равно приходится считать каждую копейку. Но я соглашусь ехать только в том случае, если заплачу свою долю за бензин.
— Не выйдет! Я пригласил тебя. Или будь моей гостьей, или… — Он сделал жест рукой. — Или дело закрыто.
Памела не смогла сдержать улыбку. Это был Даниэл, которого она знала раньше. Человек, который, познав в юности бедность, был безрассудно щедр и сорил деньгами, когда они появились у него. В Гринфорде было немало людей, которым он помог в трудную минуту. И все в городе знали, что на первые призовые деньги Даниэл купил своей матери дом, о котором она всю жизнь мечтала.
— Ну же, Цыпленок Мел, — мягко подтолкнул он. — Скажи «да». Будет глупо, если ты откажешься. Памела никогда не могла отказать ему, когда он так улыбался. В уголках его глаз лучились морщинки, а в их синей глубине теплились золотистые искорки…
— Хорошо, — осторожно сказала она. — Я поеду.
Он наградил ее еще более ослепительной улыбкой, и она снова провалилась в глубины памяти. Горечь, смешанная с медом. Это был Даниэл, который когда-то похитил ее сердце. Мужчина, с которым она впервые познала радость любви, который открыл ей мир чувственных наслаждений. И она так упоенно наслаждалась всем, чему училась в его объятиях, что ей хотелось, чтобы это длилось вечно.
Но это не могло длиться вечно. Мимолетные, как весна, восторги той первой любви увяли и осыпались за пугающе короткий срок. Даниэл научил ее наслаждаться, но также заставил познать боль, отчаяние и горечь потери…
— Я знал, что ты поступишь разумно, — сказал он, и в его голосе послышалось довольное рычанье тигра.
Памела почувствовала, как сжалось ее сердце. Ее снова охватила паника. Она не подумала о том, что всю дорогу до Лондона они будут одни в машине.
