— Тихо! — рявкнул Генрих.
Гончая заворчала, но Алан успокоил ее, погладив по голове. Собака улеглась на пол и положила морду на лапы. Хатуи прошептала что-то Генриху на ухо, тот кивнул, и она послала куда-то слугу. Ханна попыталась продвинуться ближе, но опять застряла. Она собралась было пролезть под столом, но там сидели собаки дворян, которые тотчас недовольно зарычали. Ханна поняла, что этот путь закрыт, и снова забралась на скамейку.
Король заговорил:
— Это серьезное обвинение, лорд Жоффрей, не только против Алана, но и против графа Лавастина, его отца, младшего Чарльза, и его деда, Чарльза Лавастина. Вы утверждаете, что все они были с союзе с врагом рода человеческого?
В эту минуту к Жоффрею наклонились и его жена, и немолодой мужчина, похожий на нее. Они что-то яростно шипели, Жоффрей раздраженно смотрел на советчиков. Ребенок на коленях у женщины забеспокоился, и ему дали засахаренную сливу, чтобы не расплакался.
В толпе поднялся недовольный ропот. Чувствовалось, что люди разгневаны, но Ханна не могла понять, против кого направлен этот гнев. Алан спокойно стоял перед королем. Таллия смотрела на Генриха, и только на него. Больше всего она была похожа на испуганного кролика, который вот-вот попадет в когти ястреба. Разве она не вышла замуж за лорда Алана прошлым летом? Ну да. Тогда почему она не рядом с ним?
— Нет, ваше величество, — сказал наконец Жоффрей. — Очевидно, что граф Лавастин и его отец Чарльз, невиновны.
— Значит, ты считаешь, что вина лежит на старшем Чарльзе Лавастине?
— Никто не знает, что он отдал за этих собак. Но после их появления в доме начались несчастья. Всем известно, что его мать умерла при родах второго ребенка, как раз в тот день, когда у Чарльза Лавастина появились гончие. У него самого был всего один ребенок, хотя он был женат четыре раза, и у его сына тоже родился всего один наследник, хотя его жена рожала десять или двенадцать раз. У моего кузена Лавастина тоже была одна наследница, и когда их с матерью растерзали собаки, поползли слухи, что младенец был прижит не от него. Он еще дважды женился, но обе эти женщины умерли при невыясненных обстоятельствах. И наконец, этот лжец, который пришел в замок Лавас, околдовал моего кузена, а потом и убил его. Все знают, что Лавастина убило колдовство, что на него набросилась тварь врага рода человеческого. Даже те, кто не станет плохо отзываться об этом бастарде, не могут не признать, что граф умер странной смертью. Не так ли? — спросил он и наконец злобно взглянул на Алана.
