Если отец ей поверит, он, возможно, даже захочет избить Хью. Два года тому назад в Отуне произошло нечто подобное. Отец, вспылив, напал на купца, предложившего Лиат сожительство за деньги. Но добился только того, что городская стража избила его самого, а потом выкинула их из города. Но если отец обвинит в чем-то Хью, если поссорится с ним, он приобретет страшного врага. Мать Хью была женой маркграфа, одного из подданных королевства, — и Хью об этом трезвонил на каждом углу. А у них с батюшкой не было никого!
Но если она расскажет все отцу, и тот ей не поверит, тогда… Господи, отец был для нее всем. И этим всем рисковать было нельзя.
— Папа? — Но ответа не последовало.
Когда она услышала притворное ворчание снизу, слабый хруст разрываемой бумаги, она чуть не спрыгнула с лестницы. Отец смял письмо и бросил в огонь. Пламя вспыхнуло, сжигая его остатки. Она рванулась, чтобы вытащить их, но отец остановил ее.
— Оставь! — Он побледнел и дрожал. — Если ты дотронешься до чего-нибудь, чего касались они, у них будет контакт с тобой. — Он опустился на скамью, поддерживая голову рукой. — Завтра мы должны уехать, Лиат.
— Уехать?
— Они не оставят нас в покое.
— Кто «они»? От кого мы все время убегаем? Почему ты никогда об этом не говоришь?
— Потому что твое незнание — единственное, что защищает тебя сейчас. Они могут искать тебя и найти, но я спрятал тебя.
Так он говорил всегда. «Мы вернемся в нужное время. Когда ты станешь сильнее».
— Если уйдем этим утром, у нас будет несколько дней в запасе. Надо спешить.
Они оставались здесь так долго, потому что она просила об этом. Потому что впервые в жизни у нее появились друзья. Когда она стояла в центре дома, ее голова почти касалась шершавых досок потолка. Лицо отца с одной стороны освещал огонь камина, а с другой оно было погружено во мрак, но она ясно видела его выражение. У них была такая шутка раньше: смотреть в огонь и выискивать духов, его населявших. Лиат помнила, как видела их, за много лет до того, как умерла мать, их очертания были жидкими, словно вода, а их глаза мерцали голубым огнем.
Теперь этого нет. Она стала взрослой. Глядя в огонь, Лиат видела только пламя, мерцающее в камине, и горящее дерево, пока то не превращалось в красные уголья, которые рассеивались в прах.
— Ты недостаточно сильна, — сказал отец в кулак.
— Я уже сильная. Ты знаешь.
— Иди в постель, дочка. Книгу забери с собой. Мы возьмем только самое необходимое и с утра отправимся.
