— А если я не сделаю этого? — ответила игуменья надменно.
— В таком случае, — произнес дон Торрибио с ударением, отчетливо выговаривая каждое слово, — монастырь будет разграблен, а вы подвергнетесь такой пытке, которая, надеюсь, развяжет вам язык.
Игуменья презрительно улыбнулась.
— Начинайте с меня, — сказала она.
— Именно это я и намереваюсь сделать. Эй! — крикнул он разбойникам. — За дело!
Два разбойника выступили вперед и схватили игуменью, которая и не думала защищаться. Она стояла неподвижно и с виду спокойно, но легкое подрагивание бровей выказывало тщательно скрываемую ею внутреннюю бурю.
— Это ваше последнее слово, сеньора? — спросил дон Торрибио.
— Исполняй свою службу, палач, — презрительно ответила она, — попробуй победить волю старухи.
— Начинайте! — приказал он державшим игуменью разбойникам.
— Подождите! Остановитесь, ради самого Бога! — воскликнула молодая девушка, смело бросаясь к игуменье и отталкивая разбойников.
Эта девушка была той самой послушницей, с которой говорила игуменья в минуту вторжения в монастырь разбойников.
Наступила минута колебания и общего удивления.
— Молчи, я приказываю тебе, — крикнула игуменья, — пусть я буду мучиться, Бог все видит!
— Именно потому, что Он нас видит, я и буду говорить, — решительно ответила послушница. — Это Он послал сюда этих незнакомых мне людей, чтобы помешать свершению великого преступления!.. Идите за мной, господа, вы не должны терять ни минуты, я проведу вас к склепу.
— Несчастная! — воскликнула игуменья, с бешенством вырываясь из рук державших ее разбойников. — Несчастная, теперь на тебя падет мой гнев!
— Я это знаю, — печально ответила девушка, — но никакое личное побуждение не помешает мне исполнить святой долг.
— Завяжите рот этой старой бездельнице! — приказал начальник.
Приказ был немедленно исполнен; несмотря на отчаянное сопротивление, игуменья в несколько секунд была крепко связана.
— Один из вас останется здесь стеречь ее, — продолжал дон Торрибио, — и при малейшем подозрительном движении пусть раздробит ей голову.
Потом, изменив тон, он обратился к послушнице.
— Тысячу раз благодарю вас, сеньора, — промолвил он с чувством, — окончите то, что вы так хорошо начали, проведите нас к этим гнусным склепам.
— Пойдемте, господа, — ответила она, отправляясь впереди разбойников.
Разбойники вмиг присмирели, пошли за ней молча, с выражением глубокого уважения.
По решительному приказу дона Торрибио все монахини, успокоенные, разошлись по своим кельям.
