— Но все это нисколько не объясняет мне, почему вы не можете расстаться с вашими друзьями.
— Я не могу их покинуть, во всяком случае, до тех пор, пока мы не развяжемся со стадом… Надеюсь, вы и сами понимаете, сеньорита, что поступить иначе — значит отказаться от дальнейшего участия в деле.
— Это правда, но почему вы так упрямо хотите продать ваш скот именно в Сан-Франциско?
— Это вовсе не простое упрямство с нашей стороны.
— Ну а если бы вам дали и здесь за него хорошую цену, продали бы вы свой скот?
— Нам это было бы решительно все равно.
Донья Анжела сделала радостное движение, которое дон Корнелио решил истолковать в свою пользу.
— Это можно устроить, — сказала она затем.
— Вы думаете?
— Да, если вы не будете сильно торговаться.
— Этого бояться нечего, сеньорита.
— У моего отца в нескольких милях отсюда есть асиенда. Я знаю, что он намерен увеличить свои стада, и он остановился здесь для того, чтобы увидеться со своим мажордомом61.
— О! Но ведь это такая счастливая случайность, на которую мы, конечно, рассчитывать не могли.
— Не правда ли?
— Да. А что, мажордом уже приехал?
— Нет еще. Мы ждем его сюда завтра, и я думаю, что один лишний день не причинит вам слишком большого убытка.
— Ни малейшего.
— Ну так вот, если вы согласны, мы можем здесь же покончить с этим делом, то есть, — добавила она, поправляясь, — вы скажете мне цену, а я передам ее моему отцу.
— А! — проговорил он, запинаясь. — К несчастью, сейчас я не могу сказать вам ничего определенного.
— Как же так? Разве вы не хозяин этого стада?
— Дело в том… — Это стадо принадлежит не мне одному.
— у вас есть компаньоны?
— Да, у меня есть компаньон.
— А этот компаньон?
— Видите ли, сеньорита, я хочу быть с вами откровенным и сказать вам все, как есть.
— Я вас слушаю, senor caballero.
— Я и хозяин, и в то же время не хозяин.
— Теперь я вас уже совсем не понимаю.
— А между тем, это очень просто, как вы сейчас увидите.
— Объясните мне, пожалуйста, эту загадку.
— Дон Луи, который ухаживал за мной в то время, когда я лежал больной из-за полученных ран, выказал по отношению ко мне такую искреннюю дружбу охотника, о которой даже и понятия не могут иметь жители городов… Он не только не хотел расставаться со мной, когда я выздоровел, но, узнав, что вследствие неудач, — рассказывать о них слишком долго, — я очутился почти без всяких средств, настоял, чтобы я принимал участие, и, заметьте, не внося денег, во всех операциях, которые он будет осуществлять… Словом, я сделался его полноправным компаньоном и владею половиной стада, не затратив на приобретение не одной унции… Теперь вам понятно, почему я ничего не могу предпринять, не посоветовавшись с ним и не заручившись предварительно его поддержкой.
