На нем было надето нечто вроде охотничьей блузы, без рукавов, из полосатого миткаля50. Она была стянута у бедер широким поясом из недубленой ланьей кожи, шаровары из такой же материи, как и блуза, спускались немного ниже колен, дальше шли гетры и мокасины51, украшенные волчьими хвостами, как знак отличия для прославившихся воинов. Его волосы, заплетенные в косички, были приподняты с обоих сторон головы, а на затылке они ниспадали до самой поясницы; на шее у него висело несколько штук медалей, из которых одна, самая большая, была украшена не особенно искусным изображением генерала Эндрью Джексона, бывшего президента североамериканских Соединенных Штатов. Лицо индейца было раскрашено синей, черной, белой и красной красками.
Подойдя к костру, возле которого сидели охотники, индеец скрестил руки на груди, гордо приподнял голову и стал спокойно ждать, пока они соблаговолят с ним заговорить.
— Кто ты такой? — спросил его дон Луи по-испански.
— Микскоатцин.
— Гм! — пробормотал себе под нос Валентин. — У этого негодяя кличка-то как раз по шерстке52, никогда еще в жизни не видал я такой отвратительной физиономии.
— Зачем пришел Микскоатцин в мой лагерь? — продолжал спрашивать Луи.
— Разве йори53 этого не знает? — отвечал невозмутимый индеец. — Микскоатцин считается вождем яки.
— Ты хотел украсть моих быков, да?
— Яки не воры. Все, что находится на их земле, принадлежит им. Бледнолицые могут отправляться к себе по ту сторону великого соленого озера.
— Если я приговорю тебя к смерти, что ты на это скажешь?
— Ничего, это закон войны. Бледнолицый увидит, как вождь яки будет переносить пытки.
— Значит, ты сознаешься, что заслуживаешь смерти?
— Нет. Бледнолицый сильнее меня, и потому он может меня убить.
— А если я тебя отпущу, что ты будешь думать обо мне? Индеец пожал плечами.
— Бледнолицый не сумасшедший, — отвечал он.
— Ну, а если я все-таки поступлю таким образом?
— Я тогда скажу, что бледнолицый боится.
— Боюсь? Чего же я могу бояться?
— Мести воинов моего племени.
Теперь настала очередь дона Луи пожать плечами.
— Итак, — продолжал он спрашивать, — если я прикажу возвратить тебе свободу, ты даже и не поблагодаришь меня за это?
— А за что же мне благодарить? Воин должен убивать своего врага, когда тот попадается ему в руки. Если же он этого не делает, значит, он трус.
Охотники не могли сдержать невольного удивления, услышав такое странное мнение. Дон Луи встал.
— Послушай, — сказал он пленнику, — я тебя не боюсь и сейчас покажу тебе это.
