– Джуди? – повторила Альма.
– Джуди Гарланд [2].
Да что такое творится с этой девчонкой?
– Дело в том, что в фильме «Мужчину» пела не Джуди Гарланд, – сообщила Альма, бросив на подружку быстрый взгляд. – А Барбра Стрейзанд. Мы смотрели римейк.
Я поняла значение этого взгляда. Альма гордилась, что избежала расставленной ловушки. Но все дело в том, что я не ставила никаких ловушек, просто пыталась поделиться приятными воспоминаниями.
– Надеюсь, вы не обидитесь, Альма, но я должна задать несколько вопросов Тесс. – Я повернулась ко второй девушке: – Вы можете подтвердить слова вашей подруги?
– Да, могу. Мы действительно поужинали вместе, а потом Альма отправилась на встречу с мамой.
– Ив тот вечер она домой не возвращалась?
– Тесс не может об этом знать, – вставила Альма, прежде чем ее подруга успела ответить. – Она ночевала у своего приятеля и сюда вернулась лишь после занятий во вторник. Около четырех. Так ведь, Тесс?
– Совершенно верно.
– Ладно. Полагаю, на этом можно закончить. Вы обе оказали мне неоценимую услугу, – сказала я, пытаясь вырваться из объятий торчащих диванных пружин. – И вот еще что, Альма. Вы когда-нибудь слышали о женщине по имени Агнес Гаррити?
– Ага. Я ведь читаю газеты. Но я никогда ее не видела, если вы это хотели спросить.
Она многозначительно посмотрела на услужливую Тесс, которая тут же вскочила на ноги, готовая проводить меня до двери.
Вернувшись в офис, я первым делом позвонила в кинотеатр «Биограф». Наткнулась на автоинформатор. Остаток дня приводила в порядок свои записи и пыталась решить, что же я узнала, если вообще что-то узнала. Но не особо преуспела в этом занятии.
Из дома я снова позвонила в «Биограф». На этот раз трубку снял живой человек. Женщина подтвердила, что в понедельник 29 октября в кинотеатре давали римейк «Рождения звезды» с Барброй Стрейзанд в главной роли. Последний сеанс начался в 21.15 и закончился в 23.35.
Позднее, сидя перед телевизором и пытаясь сломать зубы о замороженный «сникерс», я вдруг смекнула: в квартире Альмы Константин не было ни одной отцовской картины.
На следующий день я позвонила Джеку Уоррену, бывшему благоверному Селены. Хорошо бы договориться о встрече в ближайшие дни. Я рассчитывала, что без труда уломаю ревнивца, тем более что в запасе у меня имелся весьма убедительный аргумент.
– Джек Уоррен слушает. – Голос был теплым, глубоким, звучным. По моим представлениям, такой голос был у Казановы.
