Сергей задумался над тем, одна ли или не одна немка находится у него за стеной, но примерно минут через пять все его сомнения развеялись, потому что из за стены послышались такие звуки интимных контактов, которые сама по себе немка ну никак не могла издавать. Тем более, что сквозь ее сладострастные крики прорывалось рычание немца-самца.
Сергей про себя подумал, что в следующий раз надо будет с утра вести себя поосторожней, а то ему, как мужчине, который развелся полгода назад и чьи встречи с женщинами носили весьма эпизодический характер, такие кошачьи концерты за стеной могут изрядно попортить психику.
Он умылся, оделся и стал думать, чего делать дальше. Внезапно ему пришла в голову мысль, что хорошо бы, наконец, отомстить Игорю за все его утренние звонки, поэтому Сергей снял трубку телефона и стал набирать номер Игоря, продумывая издевательскую фразу, которой он встретит сонного приятеля. Но увы, все его блестящие домашние заготовки пошли прахом – в трубке звучали только длинные гудки.
Спустившись в ресторан, Сергей обнаружил там своих друзей, которые завтракали, находясь в прекрасном расположении духа. Перед Игорем, как обычно, стояла гора тарелок со всякой снедью.
– Сколько можно жрать? – недовольно сказал Сергей, подходя к их столику. – Поглощаешь тонны еды, а худющий – как топ-модель. Вот уж точно – не в коня корм.
– Я стройный, как топ-модель, – сказал Игорь, ничуть не обидевшись. – А корм не помогает, потому что я вовсе не конь.
– Ага, – сказала Ира. – Ты не конь. Ты – кобель.
– Оскорбление личности в присутствии свидетеля, – невозмутимо сказал Игорь. – Я сейчас позову метрдотеля, он вызовет полицию, и девушку Иру засадят в турецкую тюрьму. А там, между прочим, несладко. И ни одного бундеса. Только турки и наши ростовские бычки, которые не сразу поняли, что здесь хулиганить нельзя.
– Твою личность и с разбегу не оскорбишь, – со вздохом сказала Ира. – Даже действием.
И тут Сергей заметил, что на скуле Игоря отчетливо виднеется тщательно замазанный синяк.
– Ого, – сказал Сергей. – Боевые действия перешли в активную фазу?
– Это я о вешалку ударился, – все так же невозмутимо сказал Игорь, надкусывая тостик с сыром. – Пофел, понимаефь, носью в туафет и удавився об фефалку, – объяснил он, пытаясь прожевать бутерброд.
– Ага, понимаю, – сказал Сергей. – У вешалки, кстати, ручка не болит? – спросил он, обращаясь к Ире.
– Конечно болит, – опять вздохнула Ира. – У Игоря лицо оказалось очень жесткое. Надо было мне ему на щеку сначала что-нибудь подложить, типа подушки. Но он разве даст время на раздумья…
