Неожиданно дверь распахнулась.
— Одевайтесь! — бросил ей лорд Килкерн с порога. Александра вскочила и схватилась за сердце. Зря она перестала запираться — ведь Лисичка предупреждала, что с этим человеком нужно быть настороже!
— У меня болит голова.
Граф хмыкнул. Вид его не был рассерженным, скорее он забавлялся.
— У меня тоже заболит, если некому будет сегодня пасти гарпий. Одевайтесь, и немедленно!
На этот раз он оделся во все черное. Дух захватывало от его внушительной, стопроцентно мужской красоты, которую не сумел бы передать в мраморе ни один скульптор. Мраморной копии лорда Килкерна наверняка недоставало бы едкой иронии во взгляде и откровенной, ему одному присущей надменности. В этих сильных руках нельзя было укрыться от опасности, потому что они были опасны вдвойне — опасны для того, что еще оставалось от ее репутации, для ее тяжко завоеванной независимости, для ее сердца.
— На что вы так пристально смотрите?
Александра вспыхнула.
— Простите! Вы… вы неплохо выглядите, милорд.
— Вот как? — Граф приблизился. — Я еще не видел вас с распущенными волосами. Это вам к лицу. — Он взял одну прядь и медленно пропустил между пальцами.
— Вы опоздаете. Да и вообще вам не подобает здесь находиться.
— Оставим чопорность. Вот что, мисс Галлант, у вас уже был один выходной на этой неделе. Сегодня вы на службе.
— Мне кажется, для всех только лучше, если я не поеду.
— Не думал, что вы так бесхребетны.
— Что, простите? — удивилась она.
— Оказывается, вы трусиха.
— Я не трусиха!
— Докажите.
— Дело не во мне, дело в…
— Довольно! Или вы покинете эту комнату на своих ногах, или я вынесу вас отсюда, перекинув через плечо. Все ясно?
Что ей оставалось делать? Устроить истерику? Но этого Александра не умела.
— Я выйду через пару минут.
— Нет уж, лучше я подожду здесь.
Граф скрестил руки на груди, показывая, что не собирается двигаться с места. Вздохнув, Александра смирилась и села укладывать волосы. Как она ни старалась, игнорировать лорда Килкерна было невозможно. Каждый раз, когда взгляды их встречались в зеркале, она заново осознавала, что он следит за каждым ее движением, и по спине у нее бегали мурашки.
— Вам нужна горничная.
— По-вашему, я плохо справляюсь сама?
— При таком изобилии волос кто-то должен их расчесывать.
— Я делаю это сама с семнадцати лет. Довольно долгая практика, вы не находите? Мы уже можем идти?
Граф кивнул.
Проходя по коридору и спускаясь по лестнице, Александра безуспешно пыталась подавить инстинктивный страх. Подумаешь, перешептывания. Она привыкла к злословию и ничуть, нисколечко не боится его! Она повторяла и повторяла это себе, но все попусту.
