— Я постараюсь, — пообещала она и, быстро пожав руку девушки, вернулась в зал.
Тристан допивал вторую порцию виски. Это никуда не годится, она, видимо, наговорила лишнего, хотя решила никогда не признаваться, какую глубокую рану он ей нанес. Джорджиана не хотела, чтобы он знал, какие чувства она к нему питает. Девушка уверенной походкой подошла к столу.
— Милорд, по-моему, ваша тетушка Милли очень устала, слишком много развлечений за последние дни, — отважилась сказать она.
Он кивнул и отдал свой бокал лакею.
— Я отвезу ее домой. Оставайся, если хочешь. Мы с Эдвиной справимся.
— Признаюсь, — ответила она, следуя за ним, — я тоже хотела бы уехать.
Тристан замедлил шаги.
— Ты уверена? Я больше не хочу доставлять тебе неприятности, Джорджиана.
— Не будь так самоуверен. Я делаю то, что хочу.
— Самоуверен? Это что-то новенькое.
У лорда Дэра, несомненно, было одно качество, которое она высоко ценила, — его умение внимательно слушать и понимать собеседника.
— Ты же знаешь, я не люблю повторяться.
Милли, казалось, была счастлива покинуть бал, и Джорджиану кольнуло сознание вины. Тетушки всегда были добры к ней, и ей следовало относиться к ним с большим вниманием. Если бы она рассматривала их лишь как прикрытие для осуществления своих планов, то это значило бы, что ее сердце чернее сердца самого Дэра.
У подъезда она придержала кресло, пока Тристан поднимал Милли, чтобы отнести в карету. Тетушка была довольно крупной женщиной, но виконту не составляло большого труда транспортировать ее. А как играли мышцы под плотно облегающим его фраком! Джорджиана коротко вздохнула и отвела глаза.
Очевидно, этот вечер окончательно утомил и ее. Иначе она бы никогда не стала думать о его мускулатуре или об изменившемся выражении его голубых глаз.
— После вас, дорогая.
Джорджиана вздрогнула, когда Эдвина подтолкнула ее к открытой дверце кареты. Тристан отступил и протянул ей руку.
— Ты уверена, что не хочешь остаться? — тихо спросил он, сжимая ее пальцы.
Она кивнула, в голове предупреждающе звякнули колокольчики. Она и прежде замечала этот темный соблазняющий взгляд, который сулил ей опасность; когда-то он лишил ее невинности. Усевшись в уголке кареты, она сложила руки на коленях. Дэр сел напротив нее рядом с Эдвиной. Всю дорогу до Карроуэй-Хауса он был непривычно молчалив, и она чувствовала на себе его взгляд, плохо различимый в темноте.
Что она такого сделала, чтобы заслужить его внимание, кроме как немного пофлиртовала, а потом забылась и нагрубила ему? Он бы должен почувствовать себя польщенным, и их общение стало бы более приятным. Но она не могла найти объяснение, почему у нее пересохло во рту или почему так сильно бьется сердце.
