После этого Клиффорд и Бенита переехали через гребень возвышенности и на время потеряли преследователей из виду.
— Слава Богу, — задыхаясь, прошептала Бенита, когда они очутились одни на тихом вельде. Но Клиффорд только покачал головой.
— Ты думаешь, что они бросятся за нами? — спросила молодая девушка.
— Ты слышала, что сказал матабел, — ответил старик. — Они, без сомнения, двигаются на Бомбатце в обход с целью уничтожить какое-нибудь другое несчастное племя и угнать его скот. Мы видели стадо. Да, я боюсь, что они бросятся за нами. Весь вопрос заключается в том, мы или они будем в Бомбатце первыми.
— По всей вероятности, мы, отец, так как мы едем верхом.
— Да, если только с лошадьми ничего не случится. — В ту самую минуту, когда старик говорил это, лошадь, на которой он ехал, внезапно резко припала на заднюю ногу, раненную копьем, но скоро оправилась и продолжала идти галопом.
Все утро они ехали галопом. Почва была достаточно мягка. Между тем лошадь Клиффорда начинала хромать все сильнее. Тем не менее к полудню они были у того места, где провели первую ночь после отъезда из Бомбатце. Здесь усталость и жажда заставили беглецов остановиться. Они сошли с лошадей, жадно напились из источника; потом позволили напиться и животным. Закусив немного, — не потому, что они были голодны, а просто для поддержания сил, — Клиффорды осмотрели раненую лошадь. Ее задняя нога сильно распухла, и кровь все еще сочилась из разреза, нанесенного ассегаем. Кроме того, сустав был сведен, и только конец копыта касался земли.
— А все-таки нужно ехать, — сказал мистер Клиффорд.
Они вскочили на лошадей.
Великое Небо, что это? Лошадь не шевелилась. Клиффорд в отчаянии жестоко бил ее. Бедное животное протащилось несколько шагов на трех ногах и опять остановилось. Или раненое сухожилие сократилось, или же воспаление сделалось так сильно, что лошадь не могла сгибать коленного сустава. Поняв, что это значило, Бенита поддалась отчаянию и разразилась рыданиями.
— Не плачь, любовь моя, — сказал старик. — Да будет воля Божия. Может быть, матабелы теперь отказались от преследования. Во всяком случае, у меня остались ноги, а до Бомбатце не больше шестнадцати миль. Вперед, — и ухватившись за переносной ремень лошади Бениты, он пошел по длинному откосу, который вел к проходу в горах, окружавших крепость макалангов.
Проехав еще около полумили, Бенита опять обернулась, слабо надеясь, что лошадь немного оправится и побежит за ними. Но ее нигде не было видно. Зато увидела другое: в трех или четырех милях сзади беглецов в ослепительно прозрачном воздухе вырисовывалось множество черных точек, которые время от времени вспыхивали.
