Успехи воина в приручении своей дикой пятнистой лошади стали еще заметнее. За последние шесть дней он добился того, что она сама подходила к нему и брала с рук лакомство, подходила на его зов, а потом дала себе оседлать. Теперь он мог водить ее на поводке. Вчера лошадь позволила накинуть себе на спину одеяло, а сегодня приняла вес воина, который полулежал поперек ее спины.
Таня сама достигла хороших результатов. Она жила в чейинской деревне уже девять дней. Она многому научилась и усердно работала. Ее мышцы начинали привыкать к труду, ее руки больше не кровоточили. Ее тело больше не болело от побоев уздечкой, а струп на бедре наконец отвалился и на его месте осталось ярко-розовое клеймо. Открытые солнцу и ветру участки кожи загорели и стали светло-золотистого цвета. Она уже настолько владела чейинским языком, что могла сама составлять простые предложения и многое понимала из того, что ей говорили, если говорилось это основными словами и медленно.
Когда время и мысли Тани не были заняты Пантерой, она с беспокойством думала о своей семье и женихе. Узнали ли они, что произошло с ней и остальными девушками? Возможно ли спасение в ближайшие несколько дней или чейинцы слишком хорошо замели свои следы? Бросят ли они женщин умирать, прекратив поиски?
Где сейчас ее семья? — думала Таня. Добрались ли они в Пуэбло или возвратились в форт Лион? Известили ли Джеффри, тетю Элизабет и дядю Джорджа? Есть ли у них подозрение, что за похищением стоит Гордая Пантера? Понимала ли Джулия, что она просто сбежала? Скучают ли по ней все так же сильно, как она скучает по ним? Доведен ли Джеффри до безумия от горя? Как мама и отец справляются с этой бедой?
До того как привыкнуть к своей новой жизни, Таня только и молилась о том, чтобы спасение наступило как можно скорее. Она прекрасно понимала, как быстро приспосабливается, благодаря сильному желанию выжить. Молодая и податливая, она быстро научилась чейинскому языку, а долгими темными ночами ее тело начинало отвечать на ласки Пантеры.
Уже больше недели каждую ночь она разделяла с ним ложе. Теперь Пантера не просто легонько гладил ее, но долго ласкал, целовал и шептал что-то ласковое. Каждую ночь она все больше поддавалась его гипнотическим чарам. Под взглядом его горячих черных глаз ее решимость таяла. Когда его губы прикасались к ее губам, когда его язык исследовал укромные уголки ее рта, она чувствовала, как теряет рассудок. Поначалу она очень боялась и не могла отвечать на его ласки, она решительно не обращала внимания на первые, пробные движения своего тела, но когда его руки творили чудеса с ее телом, она слабела.
