Возлюбленный, поистине, клеветник, и, когда обвиняет он, начинаются извинения за любой грех и признания в преступлениях, хотя человек в них и неповинен, но соглашается он со словами возлюбленного и отказывается ему перечить.
Я хорошо знаю человека, которому на беду была послана такая возлюбленная, и она не переставала приписывать ему провинности, хотя за ним не было вины, и обрушивать на него упреки и гнев, хотя кожа его была чиста от греха.
Я скажу стихотворение к одному моему другу — оно приближается к тому, чем мы заняты, хотя и не принадлежит к этому:
Ты встречал меня с лицом, близость к которому — униженье, а уйдешь от близости к нему, — будет гнев.
Природе моей не противны легкие.укоры, хотя и порицают в волосах проседь.
Человек утомляет размышлением свою душу, но родинки и пятнышки на лице прекрасны.
Они украшают, когда их мало, но дурно дело их, когда перейдут они меру, и разве бывает чрезмерность похвальна?
Оттуда же:
Помоги ему: от крайних забот своих заставляет он плакать бумагу, чернила и почерк.
Но пусть не говорит говорящий, что терпение влюбленного, когда его унижает любимая, — низость души: он ошибется. Мы знаем, что любимая не ровня любящему и не подобна ему, чтобы отплачивать за ее обиды; не относится ее брань и грубость к тому, за что хулят человека, и не остается память о них на долгие годы. Это ведь происходит не в приемных залах халифов и покоях предводителей, где терпеливость навлекла бы презренье, а кротость привела бы к унижению. Ты видишь, что человек увлекается своей рабыней, неволя которой в его власти, и никакое препятствие не мешает ему ее обидеть, — какая же может быть от нее защита?
Что же касается причин гнева из-за оскорбления, то они не таковы. Это бывает лишь между знатными мужами, каждый вздох которых считают и за смыслом речей которых следят, приписывая им отдаленные причины, так как вельможи не роняют слов впустую и не бросают их зря. А любимая — это молодой тростник и гибкая ветка, она проявляет суровость и прощает, когда захочет, а не по какой-нибудь причине. Об этом я говорю:
Унижение в любви не порицается — ведь при любви и гордый проявляет смирение.
Не дивитесь, что я унизился в таком положении, в каком унизился прежде меня аль-Мустансир
Любимая не подобна и не равна тебе, чтобы была терпеливость твоя унижением, когда ты терпишь.
Яблоко упало, и больно от падения его, но если разрезать его, — разве это защита, о которой упоминают?
