Находка была столь неожиданной, что Абрамов поехал в местное отделение, чтобы доложить начальству.
— Немедленно приезжай на Петровку, — скомандовало непосредственное начальство.
На Петровке полковник взглянул на банку и спросил:
— Считали?
— Изъяли с понятыми, считать и оценивать будем здесь.
— Поехали.
— Куда?
— На кудыкину гору.
Кудыкиной горой оказалось партийное здание на Старой площади.
В приемной вельможной дамы, занимавшей в ту пору высокий пост, шеф приказал Абрамову:
— Жди.
И исчез с портфелем за дверями, выполненными, как тогда было принято, под платяной шкаф. Такую маскировку, чтобы ввести в заблуждение ворвавшегося террориста, придумали после убийства Кирова.
С той далекой поры нужно было входить в шкаф, чтобы попасть в сановный кабинет.
— Мне стало страшно, — рассказывал Эрик Абрамов, — ведь все эти ценности «висели» на моих капитанских плечах.
Полчаса страха, и полковник вновь появился в приемной.
— Благодарность тебе, Абрамов, от партийного руководства. Большие ценности державе вернул. На, поезжай, оформляй, как надо.
Он протянул портфель Абрамову.
В машине мой друг раскрыл портфель, вынул банку и увидел, что она стала не такой полной, словно один слой сняли.
Потом шеф стал комиссаром милиции третьего ранга, а самого Абрамова премировали месячным окладом. Вот такая история произошла в самом начале знаменитой оттепели.
Мы еще вернемся к этой занятной истории, а пока давайте совершим экскурс в далекое прошлое.
Работая над романом о русской сыскной полиции, я перерыл кучу архивных материалов.
Меня очень заинтересовало распоряжение товарища министра внутренних дел, действительного статского советника Сергея Петровича Белецкого начальнику Московского охранного отделения полковнику Мартынову. В нем говорилось о незамедлительном задержании в обстановке особой секретности отставного штабс-капитана лейб-гвардии Литовского полка Буланина Алексея Викторовича.
Все. Больше ничего в этом документе не было. В чем провинился бывший штабс-капитан перед МВД Российской империи, было для меня неясно. К великому сожалению, я уже дописал роман «Полицейский», когда нашел документ, проливающий свет на эту таинственную историю.
Представьте себе молодого подпоручика лейб-гвардии Литовского полка — человека из хорошей, но не слишком обеспеченной семьи, попавшего в круговорот легкомысленной и соблазнительной светской жизни столицы Российской империи.
А жалованье небольшое, всего сто десять рублей, да и то из него вычитают обязательные взносы на букеты императрице и полковым дамам, на постройку церкви, на подарки и жетоны уходящим из полка.
