— Вспомнила! — воскликнула Наташа. — Когда он затаскивал меня в ванную, у него с головы слетела шапочка. Волосы тоже черные-черные…
— Опять?!
— А в них — седая прядь от виска к затылку.
— Спасибо! — облегченно вздохнул Сергей. — А то совсем запугали.
В кабинет торопливо вошли Беляков и Котов. Они тоже подсели к шахматному столику, не спуская с Наташи цепких взглядов.
— Хозяйка сказала, что вы фотографа сюда приводили, Румянцева, — напористо начал Беляков.
— Да, приводила, — пожала плечами девушка.
— Что он фотографировал? — продолжал Беляков с нажимом.
— Картины.
— Зачем?
— Для нашего музея. Мы составляем каталог, — пояснила Наталья.
— Кто этот фотограф? — вступил в разговор Котов. — Имя, телефон, адрес?
— Кажется, у меня с собой его визитная карточка. — Девушка покопалась в сумке и нашла. — Вот, пожалуйста.
Котов нетерпеливо выхватил карточку из ее рук.
— Я помчался, — объявил он, и дверь за ним захлопнулась.
— Что случилось? — полюбопытствовала Наташа.
— Пока ничего, — сухо ответил Беляков. — Идите, Румянцева, у вас отпечатки пальцев снимут. — Он дождался, пока девушка вышла, и добавил. — А еще хозяйка сказала, что видела фотографии картин у бандита.
— Наводка? — нахмурился Никольский.
— Чистая… Давно с барышней знаком? — вдруг спросил подполковник.
— А в чем дело? — тотчас ощетинился Сергей.
На самом деле он прекрасно понял, в чем дело: Беляков подозревает, что Наташа — наводчица. Но Никольский-то наверняка знал, сердцем чувствовал: не может быть преступницей эта восхитительная девушка. Не тот тип личности. Не стремится она к богатству, другие у нее интересы. Иначе осталась бы при Тарасове в качестве секс-куклы удачливого дельца. Но Сергей точно выяснил, у самого Алексея узнал: Наталья отвергла все домогательства бизнесмена. Значит, чужда ей алчность …
— Размышляю… — расплывчато пояснил между тем свой вопрос Беляков: он разом смягчился, увидев реакцию подчиненного.
— Зря размышляете, — отрезал Сергей. — Не она, головой ручаюсь.
И тут во всем доме, полном разноголосого шума, воцарилась такая тишина, что стало слышно, как на стене тикают часы.
Беляков и Никольский переглянулись и поспешили из кабинета.
Посреди гостиной возвышался генерал Колесников, окруженный свитой.
— Что взяли? — ни к кому не обращаясь, пророкотал он.
Беляков встал перед ним навытяжку.
— Картины и драгоценности, товарищ генерал! — рявкнул он, всем своим видом выражая усердие и готовность выполнить любой приказ начальства.
