– Прошу прощения за беспокойство, сударь, но мы хотели бы попросить вас оказать нам услугу. Возможно, вы знаете, что в этом доме до того, как вы его купили, был убит человек?
Человечек оставил в покое тунику и принялся дергать себя за ус, временами боязливо оглядываясь.
– Да, судари мои, знаю, только умоляю вас, тише. Будет нехорошо, если об этом узнает жена. Она и так удивляется, как задешево нам все это досталось.
– Понимаю, – доверительным тоном сказал юноша, – но нам и не надо с ней говорить. Это квестор Ренфорд, уполномоченный ареопага, а я – квестор Эласко, представитель местных властей. Вы, наверное, слышали о прибытии выездного суда? – Мужчина кивнул. – Отлично. Мы ведем дознание по убийству, совершенному в вашем доме, и хотим на пару минут заглянуть к вам в подвал. Нам кажется, что там может обнаружиться кое-что, способное помочь следствию выявить истину.
– В подвал? – нерешительно пожевал губами хозяин. – Боюсь, господа, вы там ничего не найдете. Кроме кое-каких припасов, не боящихся сырости, но эти припасы – мои. Мы хорошенько отчистили помещение, прежде чем что-либо в нем содержать.
– Хорошенько?
– От пола до потолка, – торжественно заверил хозяин.
– Это займет всего лишь минуту, – заверил его в свою очередь Лайам, не желающий отступать. – Извольте показать нам дорогу.
Снова съежившись, человечек торопливо закивал и повел настойчивых посетителей по длинному коридору, отчаянно дергая себя за усы. Войдя в кухню, он встал на колени и потянул за кольцо устроенного в полу люка, прислушиваясь к шагам наверху.
– Пожалуйста, господа, спускайтесь скорей, а если вдруг здесь появится моя половина – ни слова об убийстве, прошу вас!
Крышка люка со скрипом приподнялась, а сверху, со стороны лестницы послышался нежный встревоженный голос:
– Раф? Это ты?
Человечек затеплил свечу от пламени очага, сунул ее гостям и нервно махнул рукой.
– Да, милая! Тут ко мне пришли два господина, но я очень скоро к тебе поднимусь!
Лайам поспешно спустился в подвал. Ему было неловко доставлять тщедушному Рафу столько хлопот, однако нетерпение превозмогло деликатность.
«Тут должно что-то быть. Должно что-то быть. Обязательно, непременно».
Он повторял и повторял про себя эти слова, ожидая, пока свеча в руке Эласко не перестанет мерцать.
– Это все? – вырвалось у него, когда пламя свечи выровнялось и осветило подвал – просторное квадратное помещение с низеньким потолком, укрепленным парой подпорок. – Тут же ничего нет, кроме бочек.
