Лорд Солтвуд заскрежетал зубами.
– Он не имел права отчитывать меня, как мальчишку!
– В этом, полагаю, ты прав. Конечно, у него отвратительный язык, но это не имеет значения. Если уж на то пошло, ты не имел права обвинять его в использовании костей, налитых свинцом!
Сэр Франсис задрожал и на мгновение прикрыл глаза от досады.
– Ты должен был попросить у него прощения прямо в клубе, – неумолимо продолжал мистер Уэдуортс. – А ты вместо этого не нашел ничего лучше, как затеять ссору.
– Если бы он не велел официанту… представь себе, обычному официанту!.. вывести меня вон!..
– Конечно, нужно было вызвать швейцара, – согласился сэр Франсис. Через минуту до него дошло, что эти мудрые слова только подливают масла в огонь, и он попросил прощения у своего вспыльчивого молодого друга. В этот момент его осенила отличная мысль. Он посмотрел на беднягу Бернарда Уэдуортса и внезапно сказал: – Знаешь что, Берни? Ротерфилд не должен был принимать вызов Чарли. Неужели он не знал, что Чарли не провел в городе еще и шести месяцев?
– Все дело в том, что он его принял, – печально покачал головой мистер Уэдуортс. – Но еще не слишком поздно. Чарли, ты просто обязан извиниться.
– Не извинюсь! – напряженно возразил лорд Солтвуд.
– Ты был неправ, – настаивал мистер Уэдуортс.
– Знаю, поэтому я и намерен выстрелить в воздух. Это покажет, что я признал свою ошибку, но не побоялся стреляться с Ротерфилдом.
Это рыцарское заявление заставило сэра Франсиса от неожиданности уронить трость, янтарный набалдашник которой он так задумчиво поглаживал, и она с грохотом упала на пол, а мистер Уэдуортс уставился на своего дуэлянта с таким видом, как будто опасался за его рассудок.
– Выстрелить в воздух? – пробормотал он, открыв от изумления рот. – Против Ротерфилда? Чарли, сдается мне, ты точно спятил! Приятель, если ты не попросишь у него прощения, то должен, как только увидишь взмах платком, вскинуть пистолет и стрелять на поражение! Если ты намерен стрелять в воздух, то я умываю руки и не собираюсь участвовать в этом деле!
– А представляешь, что будет, если он убьет Ротерфилда? – возразил сэр Франсис. – Придется бежать из Англии!
– Не убьет! – уверенно бросил мистер Уэдуортс.
Бернард больше не произнес ни слова, но Чарли Солтвуду стало ясно, что секунданты считали его шансы попасть в противника на расстоянии в двадцать пять ярдов мизерными. Он был неплохим стрелком, но справедливо считал, что легче попасть в крошечную мишень в тире Мантона, чем – в огромного человека на Паддингтон-Грин на таком расстоянии.
