Тот вспыхнул:
– Как же так, сэр?! Почему я не могу поехать с вами?
– Хороший из тебя получится военачальник! – усмехнулся отец. – Да ты бледнеешь при каждом звуке и устаешь, едва проснувшись! Нет, ты останешься с женщинами. Думаю, тебя это больше устроит.
Разгневанный Алан вскочил с кресла:
– Это просто невыносимо! Я не менее храбр, чем вы, и имею полное право ехать с вами!
– А я говорю, что ты еще ребенок, – отрезал Фальк. – Я беру с собой Симона.
Алан, казалось, был готов убить отца взглядом. И тот заговорил более мягко, довольный гневом сына:
– Ну-ну, Алан, успокойся. Я не хотел разозлить тебя. Ты слишком молод для такой трудной кампании, потом, я оставляю тебя здесь хозяином вместо себя.
– А я говорю…
Фальк так хватил кулаком по столу, что затрещали доски.
– Укороти язык! Будет так, как я сказал. Садись на свое место!
Алан недовольно вернулся к креслу и рухнул в него.
Укротив сына, Монлис повернулся к слуге:
– Смотри, Симон, у меня сто двадцать всадников и сто шестьдесят лучников под командой Френсиса Дали. К ним присоединятся маршал Джон и мой капитан Винсент. Как видишь, целая армия! Ты тоже поедешь со мной и вкусишь радости войны. Ты доволен?
– Очень доволен, – признался парень с тенью улыбки на лице. – Какой дорогой мы поедем?
В течение следующего часа, сидя за столом, они обсуждали различные маршруты, пока Алан не начал зевать и вертеться в своем кресле.
– Я поеду через Норхтхемптон и Уорвик! – упрямо твердил Фальк.
– И потеряете время, – возражал Симон. – Нам нужно ехать через Латтерворт и Тамворт или Личфилд.
– Как я сказал, так и будет! Откуда нам знать, в каком состоянии там дороги, дурачок?
– Посланник приехал через Личфилд, сэр, – вмешался Алан. – И он не жаловался на дорогу.
– Ну ладно, я подумаю, – проворчал Фальк. – Хотспур наступает на Честер. Мы должны выбрать кратчайший путь. – Он поднялся из-за стола. – А теперь нужно сообщить о нашем походе миледи, – сказал он, грустно теребя бороду.
Миледи, несмотря на свою скромность, была единственным живым существом, перед которым Монлис усмирял свое буйство. Тяжело ступая по лестнице, он направился в ее будуар, оставив Алана и Симона наедине.
Алан наклонился, лаская борзую собаку.
– Тебе повезло, Симон, – прошептал он.
– Ты же не хочешь ехать, – возразил тот. – Война – не твое занятие.
– Откуда мне знать? Ведь я не был на войне ни разу.
– Какая чушь! – возмутился Симон. – Тебе гораздо интереснее в обществе девиц.
Юноша помолчал, продолжая ласкать собаку, потом откинулся на кресла.
