САРАНЧА
23 мая – Летела, летела,
24 мая – И села;
25 мая – Сидела, сидела,
26 мая – Все съела,
27 мая – И вновь улетела.
Коллежский советник Александр Пушкин.
Получив от начальства втык, «наше все» оскорбляется и подает в отставку, отписав друзьям, что за паршивые 700 рублей в год он горбатиться не собирается. Кстати, годовой доход средней крестьянской семьи составлял в то время рублей десять. Вот такие «души прекрасные порывы» посвященные Отчизне. Настоящий интеллигент, ясное дело.
– Все бы тебе обг…, в смысле, охаять.
– Вот такое я…, в смысле, человек. Пушкина не гонять саранчу посылали, а оценить размеры катастрофы. В то время казна оказывала помощь пострадавшим от стихийных бедствий районам. Размер этой помощи, как можно догадаться, напрямую зависел от отчета посланного для оценки ситуации чиновника. Считаешь, что Пушкин в этой ситуации вел себя достойно?
– Но ведь он, в самом деле, был болен. Аневризма аорты, если я правильно помню.
– Ноги, а не аорты, да и этот диагноз он поставил себе сам, чтобы иметь предлог выехать за границу для лечения. Причем эта мифическая аневризма совершенно не мешала ему проводить время на балах и попойках, волочиться за женщинами и шляться по борделям. В общем, еще Платон, создавая свою концепцию идеального государства, сообщил, что всех поэтов необходимо выслать за его границу. Чтобы не мутили воду!
Портал в личные апартаменты императрицы Светланы I Сима открыла утром следующего дня. Ее императорское величество явно пребывала не в духе.
– Явилась, подруженька? – буркнула она вместо приветствия. – Года не прошло! – И только потом обратила внимание на Симиного спутника. – С кем это ты? А-а, здравствуй, Геннадий. Ты в курсе, какую свинью мне эта… волюнтаристка подложила?
Сима хмыкнула и направилась к ближайшему креслу, где и устроилась с комфортом. – Подумаешь, какие мы нежные, – протянула она, сбрасывая туфли и вытягивая ноги на низкий столик. – Садись, Геннадий, и не обращай внимания на неконструктивные вопли этой дамы. Можно подумать, что ее на рудники сюда сослали.
– Ха! Может и на рудники, – ответила Светка, садясь в другое кресло.– Сама-то, как я погляжу, предпочитаешь держаться в тени и спокойно наслаждаться жизнью, а меня выставила на всеобщее обозрение. Ты хоть представляешь, чем это чревато?
– Да ладно тебе, – отмахнулась Сима, – я всегда была скромной девочкой, а вот ты, если мне память не изменяет, никогда не упускала случая покрасоваться перед публикой. Так к чему все эти стоны? Если есть проблемы, то давай обсудим без криков и соплей. Кстати, особых проблем я не вижу. Мы уже три дня в твоей столице: на улицах спокойно, танков и солдат не видать. Кто хочет и может заниматься общественно-полезным трудом, тот занимается. Остальные, как водится, бьют баклуши и готовятся к грандиозному карнавалу в честь твоей коронации. Идиллия, одним словом.
