— Он к вам приставал?
У нее сердито блеснули глаза.
— Не ваше дело, — отрезала она, быстрым движением стряхнув пепел.
Дэн нехорошо улыбнулся, поставил локти на стол.
— Выбирайте выражения, Лиз. Еще раз: он к вам приставал?
— Да, — раздраженно ответила она. — Пару раз было. Но это ничего не значит.
— Может, и значит.
— Только если я убила его, а я его не убивала. Он пожал плечами. Элизабет прищурилась, загасила сигарету.
— Как вы отреагировали на его знаки внимания?
— Посоветовала ему есть грязь и выть на луну.
— Так длинно?
— Нет, намного короче, — огрызнулась она. — У меня в этом больше опыта, чем вы думаете.
— Опыта? — Дэн откинулся на спинку кресла и приподнял бровь. — Спорю на доллар, вы такого слова и в словаре найти не сможете.
Элизабет нахмурилась:
— Ну у вас и манеры, шериф. Как вас вообще выбрали? Вы что, обрабатывали избирателей водометами и резиновыми дубинками?
— Нет, я очаровал их своей внешностью и золотым характером, — осклабился он.
— Золотым? — Элизабет хохотнула. — Скажите лучше, медным.
— Вы строго судите мужчин. А каким вам показался Джарвис — золотым?
— Джарвис показался мне хуже собачьей задницы, — отрезала Элизабет. — И мне наплевать, что у него денег как грязи. Мне он был неинтересен, о чем я ему ясно сказала.
— Итак, вы пришли на стройплощадку с намерением попросить его подвезти вас домой. Джарвис предложил вам кое-что еще…
— Единственное, что мог предложить мне Джарвис, — экскурсию в морг. Он был мертв, когда я пришла на с тройку, — настойчиво повторила Элизабет, пытаясь изменить сложившееся у шерифа ошибочное мнение о ее разгульной личной жизни — ее раздутой стараниями прессы личной жизни, которой в действительности не существовало вовсе. — Я огляделась, поискала его, покричала, причем чуть не сорвала голос, и вдруг увидела, что он сидит в «Линкольне». Тогда я страшно разозлилась, потому что решила, что этот гад все время тихо сидел там и смотрел на мою задницу; я открыла переднюю дверь, чтобы высказать ему, что я о нем думаю.
Она замолчала, вспомнив о падающем к ее ногам теле, и вздрогнула как от удара. Джарвис вывалился из машины, мягко стукнувшись затылком ей об ноги. Его черные глаза
С недоумением смотрели прямо ей в лицо. Его кровь забрызгала ей руки, брюки, блузку — все было в круглых красных крапинках. В горле у Элизабет снова встал ком, и она, давясь, пыталась проглотить его. Ее бросало то в жар, то в холод, сильно кружилась голова, и от слабости мутило.
