— Да, такое трудно объяснить. — Ответила она и посмотрела за окно. По случаю воскресенья и раннего часа улицы оставались практически безлюдными.
— Куда-нибудь уезжаете? — продолжал словоохотливый таксист. — Отдыхать или, может, по делам?
Фриско машинально подумала о том, что отдых — это ведь тоже весьма важное дело, которым не стоит пренебрегать. Вслух же этого не произнесла.
— Вообще-то я в отпуске, — и она поймала взгляд таксиста в зеркале заднего вида. — Вот и решила отправиться на две недели на Гавайи, хочу немного погреться на тамошнем солнышке.
— Как я вам завидую, — с горестной улыбкой признался он и сожалеюще прищелкнул языком. — Вы уж там за меня полчасика позагорайте, ладно?
— Непременно. — Она заметила, что снегопад сделался обильнее, и слегка нахмурилась. — Лишь бы только вылеты не отменили.
— Не переживайте, это для нынешних самолетов не помеха, — уверенно обнадежил он ее, как если бы мог решать, разрешать вылет или отменять. — К тому же весенний снег как начался, так и кончится.
— Дай-то Бог. Потому как очень бы не хотелось загорать в аэропорту, — призналась Фриско, когда таксист затормозил напротив входа в отделение «Юнайтед Эрлайнз».
— Вот попомните мои слова, — не унимался водитель такси. Он проворно вышел из машины и, открыв багажник, принялся вытаскивать ее поклажу. — Все будет в порядке, и вы улетите по расписанию. Готов спорить.
И ведь так оно и получилось.
Когда время вплотную приблизилось к отлету, снегопад вдруг прекратился, и самолет, на котором летела Фриско, поднялся практически по расписанию.
За все время полета до Сан-Франциско единственным достойным упоминания событием оказался завтрак, на удивление вкусный и сытный.
Перекусив, Фриско откинула спинку кресла и попыталась устроиться с максимально возможным комфортом. Ей хотелось немного подремать, однако, несмотря на все потуги, заснуть так и не удалось.
Уснуть не давали воспоминания о Маканне и его поцелуе. По этой же самой причине Фриско не сомкнула глаз и предыдущую ночь.
В Сан-Франциско произошла трехчасовая остановка. Минуты казались часами, часы — бесконечностью, как это случается, когда приходится сидеть и ждать. В довершение ко всему самолет вылетел на сорок пять минут позднее, чем должен был.
Чувствуя себя измученной, уставшей, испытывая необходимость хоть немного поспать и превыше всего мечтая о том прекрасном мгновении, когда полет завершится, — Фриско предприняла новую попытку расслабиться. И вновь ее ожидало разочарование.
