— Мне бы только добраться до телефона, — промолвил Бреннер, — я позвоню во Всеобщий германский автоклуб, и они приедут за мной. У меня есть соответствующий страховой полис.
— Очень рад за вас, — насмешливо произнес великан. У Бреннера создалось такое впечатление, что он понятия не имеет, что такое Всеобщий германский автоклуб. Не говоря уже о значении слов “страховой полис”. — Но, к сожалению, у нас нет телефона. Однако не беспокойтесь, как-нибудь мы все же сможем вам помочь.
Бреннер ошеломленно уставился на великана. Оказывается, здесь нет телефона! О Господи! Машина времен тридцатилетней войны, настоящее ископаемое за рулем и к тому же нет телефона! Куда же они попали?
* * *
Когда они снова выбежали из барака, им навстречу ударила автоматная очередь, во дворе стояло зарево пожара. В двух метрах от двери лежал перевернутый джип, которого раньше здесь не было. Одно из его задних колес быстро вращалось, другое горело. В нескольких шагах от джипа лежал убитый солдат, а совсем рядом — труп одного из членов террористической группы Салида. Бой, похоже, подходил к концу. Салид знал, что победа была на их стороне. Он знал это еще до нападения на базу. Салид никогда не брался выполнять задания, которые могли закончиться неудачей.
База была маленькой, и единственное, на что могли еще рассчитывать солдаты, которых осталось не больше дюжины, было их оружие. Американские морские пехотинцы, которых так боялись повсюду, за десять лет мира стали медлительными и заметно расслабились. Если бы цель нападения состояла в уничтожении живой силы на этой базе, то с солдатами давно было бы уже покончено.
Салид взглянул на часы. Они укладывались в график операции, несмотря на время, потерянное в бараке. Салид пожертвовал еще одной минутой, чтобы лучше оглядеться. Он бросился одним прыжком за перевернутый джип и увидел за ним еще три трупа, лежащие неподалеку. Все убитые были одеты в американскую форму. Один из бараков занялся огнем, валивший из окон и из-под полуобвалившейся крыши густой дым застилал взор, мешая разглядеть то, что происходило рядом. Но Салид слышал выстрелы. Это не был огонь на поражение или перестрелка двух сторон. Его люди палили для острастки из автоматов, не давая морским пехотинцам возможности поднять головы и оказать вооруженное сопротивление. Салид был доволен действиями своих людей. Он приказал им избегать ненужного кровопролития — хотя и не уточнил, чем “нужное” кровопролитие отличается от ненужного, — поступив так не из человеколюбия или осторожности, а из неприятия всякого рода расточительства: он не любил ничем бросаться попусту, в том числе и человеческими жизнями. Кроме того, эти солдаты не были его врагами, они просто случайно оказались у него на пути.
