– Что этой было? – Сина почти поднялась с колен, ее первоначальный страх был забыт. – Я не вижу…
– Заткнись!
Он увидел изменение цвета и резко поднял стул, как раз вовремя. Эта вещь ударилась о сиденье, просверлила его насквозь, сделала борозду в спинке и сорвала металлическую ткань его рубашки. Ее крылья были смяты ударом обо что-то непонятное. Она свалилась на пол, а потом побежала в сторону на множестве своих ног. Дюмарест раздавил ее каблуком ботинка.
– Фигрия, – сказала Мелга. Врач была очень бледна. Она прибежала сразу за охранницами – Ты узнал ее?
– Нет. – Дюмарест посмотрел на стул, который все еще держал в руке. Глубокая борозда на перекладине стула почти касалась его руки. Он поставил стул и посмотрел в угол комнаты. В пластике зияла дыра. – Я увидел, как что-то движется, – сказал он, – остальное было инстинктивно.
– У тебя, должно быть, необычно быстрые рефлексы. Скорость атакующей фигрии около 90 километров в час. Это давало тебе – она замолчала, измеряя комнату глазами – около трети секунды, чтобы увидеть ее, понять опасность и предпринять необходимые меры, основанные на этом. Ты знал раньше о фигриях?
– Да.
– Тогда это заслуга твоего подсознания. У тебя просто не было времени для того, чтобы предпринять осмысленные действия. – Она нагнулась, подняла раздавленное тело парой пинцетов и изучила его через лупу. – Женская особь, беременная, ищущая, куда поместить свое потомство. – Она сжала губы. – Человек не является естественной целью для размножения фигрии. Это значит…
– Что она была кем-то нацелена, – резко сказал Дюмарест. Он посмотрел на свои руки, они немного дрожали. Он вспомнил, как кто-то дернул его за волосы, о борозде рядом с его рукой. Смерть дважды была очень близко. – Она была подослана кем-то, – повторил он, – мы все знаем, что это значит.
Он посмотрел на красоту девушки и удивился, что кто-то хотел ее смерти.
Глорию мучила та же мысль. Фигрия – это оружие убийцы. Подосланная к жертве, она неизбежно найдет цель по ее запаху и использует ее для выведения своего потомства. Как пуля, она проникнет под кожу и исторгнет из себя свои маленькие яички. Увлеченные потоком крови, они будут разнесены по всему телу, чтобы проникнуть в укромное место и расти там. Их слишком много, чтобы устранять их хирургическим путем, они слишком хорошо защищены, чтобы уничтожить их химическим путем, они принесут жертве неизбежную, ужасную, мучительную смерть.
Мысль о том, что Сина умирает в мучениях, что она стала местом для размножения тысячи голодных личинок, заставила ее издать стон.
