Так что же? Выходит, что Всесильный Космический Разум — Бог — позволит какой-то горстке служителей Сил Зла уничтожить молодую планету?!
Делайте вывод. Хотя я думаю, что он напрашивается сам по себе.
Люцифер, он же — дьявол, отец лжи. Ложь — его стихия. Ему удалось обманным путем перевернуть мир, и перевернутый мир объявил войну законам природы. Отрицание Бога — атеизм, квинтэссенция лжи. И чем человечество дальше отдалялось от Бога, тем лживее оно становилось.
Россия обескровлена, находится в коматозном состоянии. Выход из коматозного состояния зависит от того, как скоро люди, населяющие территорию России, прозреют и потянутся к Правде, к Свету, к Истине, к Богу.
Земля — Небо.
Между Землей и Небом — война.
Спев одну эту строчку, Виктор Цой мог уже больше ничего не петь. Он сказал все. Просто и гениально.
До сих пор мне непонятна смерть Цоя; предполагаю, что он был проводником Белых сил и явно не успел выполнить возложенную на него миссию. Он ушел внезапно. Я думаю, что, на какое-то мгновение расслабившись, он потерял контроль над собой и открыл таким образом брешь в энергетическом поле защиты, причем сделал это так неожиданно, что Белые не успели среагировать, тогда как Черные среагировали мгновенно. Цоя нет, как нет и Высоцкого.
Они уходят, выполнив заданье,
Их отзывают Высшие Миры,
Неведомые нашему сознанью
По правилам космической игры.
Они уходят, не допев куплета,
Когда в их честь оркестр играет туш —
Актеры, музыканты и поэты —
Целители уставших наших душ.
(«Памяти Виктора Цоя»)
«Вы не боитесь?» — часто спрашивают меня. Нет, не боюсь.
Как человек наделяется той или иной силой?
Кому он служит — Белым или Черным?
Кем из них ведом?
Откуда приходит вдохновение?
Кто вкладывает в мои уста информацию?
Я долго пытался во всем этом разобраться, но ни на секунду не сомневался, что кем-то направляем.
Поскольку с детства не терпел ложь и сам ни при каких обстоятельствах старался не лгать, я пришел к выводу, что Черные не могут меня «вести», так как их тактика строится исключительно на лжи.
...В Щекино, где я жил с родителями и старшим братом Володей, мы с мальчишками часто развлекались тем, что усыпляли друг друга. Однажды меня усыпили очень сильно. Что со мною происходило, мне рассказали потом. Я же прибывал в совершенно незнакомом доселе состоянии блаженства.
Легкая спираль уносила меня все быстрее и быстрее по сужающемуся туннелю, в конце которого светилась белая точка. По мере приближения к ней я стал слышать сначала хаотичные и едва уловимые, а затем близкие, теплые, ласкающие слух, но совершенно непонятные звуки. Сейчас я мог бы назвать их полифоническим шепотом. Мне становилось лучше и лучше, а благозвучие заполняло всего меня. Вдруг в полифонию стали вкрапляться неприятные диссонирующие звуки, похожие на отдаленные удары железа о железо. Благозвучие постепенно переходило в какофонию, а движение замедлялось. Я на мгновение остановился и поплыл назад. Удары усиливались, и, когда я ощутил головную боль (железо, казалось, било по моей голове), спираль растаяла, туннель стал красным, и сквозь его стенки я различил тени, склонившиеся надо мной, но не понимал, что это люди.
