— Гадать бесполезно, — мрачно усмехнулся Артист, — не докопаемся.
— Так что мне с «фордом» — то делать?! — жалобно воскликнул Боцман.
— Тьфу ты! — сплюнул Пастух. — Кто про что, а вшивый про баню! «Что делать, что делать?»! Авось не заваляется.
— Да, слушайте! — вдруг словно спохватился Боцман. — А как это вы все тут оказались? На афишах в городе, что ли, прочитали?
— Не понял… — поднял голову Пастух и вытащил из кармана джинсов смятую разноцветную афишку-программку. — Если ты имеешь в виду вот это, то у нас на столбах в Затопине пока что такие не развешивают. Позавчера получил по почте, заказным пакетом.
— Подожди-ка… — поднял брови Артист и помахал такой же афишкой. — Вот так мило! Так это, выходит, не ты нам всем разослал?
— Да вы что! Ни хрена я никому не посылал! — завертел головой Боцман. — Про гонки один Муха был в курсе, да и то как участник.
— То есть как? — быстро повернулся к нему Пастух. — А я-то решил, что ты про сегодняшнее число вспомнил.
— Что за число такое? — не понял Хохлов. Пастух объяснил, и Боцман смущенно покачал головой.
— Забыл, мужики, закрутился… — А ну подождите-подождите, — внезапно озаботился Док. — Тут надо разобраться. Если ни ты этих писем не посылал, ни Олег, тогда кто, спрашивается, всех нас сюда вытащил?
— Ха! — хлопнул себя по лбу Артист. — Ну и дураки же мы! Он нас и пригласил всех. И как раз в связи с этой самой датой! Все ясно!
— Что-то сомнительно, — покачал головой Док. — Натурально, является вопросзачем таким сложным путем?
— Все просто, — сказал Артист, — он решил собрать нас всех вместе, чтобы мы пораскинули башками и вспомнили.
— Вспомнили! — буркнул Пастух. — Кое-кто, между прочим, и не забывал.
— Ладно, — сказал Док. — Может, и так. Принимаю как рабочую гипотезу.
Солнышко припекало, стадион быстро пустел. Над полем повисла тишина.
Пастух, сощурившись, смотрел на дальние трибуны.
Грязь вокруг была несусветная, как на свалке. Всюду валялись скомканные початые банки и бутылки из-под немецкого и датского пива, пустые раздавленные стаканчики, разноцветные бумажные флажки, над рядами пустых скамеек летали обрывки газет, пестрые программки… Только кое-где виднелись темные фигурки стариков и старух с мешками и сумками-колясками — шерстили по рядам, рыскали под скамьями, собирали бутылки.
Они сидели и ждали, когда рассосется народ. Артист почему-то все время беспокойно крутил головой, поглядывал по сторонам, словно принюхиваясь к чему-то.
