«Браток» скомкал дешевую бумажку и брезгливо бросил под ноги.
— Все, сука, ты влетел! Ты у меня сейчас сильно кашлять будешь! — Он с яростью оглянулся на покореженный задок «мазды». — Ты что с машиной сделал?
Лицо узбека приобрело землистый цвет: он увидел, как второй рэкетир, передернув затвор, направил на него короткий ствол «узи».
— Зачем стрелять, э? Давай поговорим! — срывающимся голосом произнес Руслан, зная по опыту, что у «отмороженных» «братков» зачастую первыми начинали разговор оружейные стволы.
— Раньше надо было базарить! — напирал «браток». — Ты не видел, что мы тебе показали: «Стоять, олень недоделанный!»
Бритоголовый сделал движение, порываясь ударить Руслана, тот отшатнулся.
— Десять «штук» за машину и по «полштуки» с каждого борта, — объявил цену «браток». — И кашляй быстрее, пока дороже не стало.
— Мы же еще товар не сдали, — попробовал защищаться Руслан, глядя за спину рэкетира.
— Я его щас грохну, паскуду, — сообщил владелец «узи».
— Эй, сзади! — послышался предостерегающий голос четвертого, оставшегося в «мазде».
Одновременно с этим окликом за спинами «братков» остановился «харлей» Мухи, вернувшийся и неслышно подкативший по обочине с выключенным двигателем. Боцман, сняв шлем, уже сидел боком, двумя ногами в сторону «беседующих». Он плавно соскочил с сиденья мотоцикла и сразу же оказался внутри собравшейся компании, отвлекая все внимание на себя. А в следующий момент Муха, оставив драгоценный «харлей» по возможности дальше от вероятных линий стрельбы, уже страховал Боцмана слева — сзади.
«Братки», не успевающие оценить ситуацию, на секунду растерялись.
— Вы не правы, ребятки, — примирительным тоном сказал Боцман. — Он же тяжелый, у него тормозной путь знаете какой...
Теперь он был в самом центре геометрической фигуры, образованной тремя «корсарами» подмосковных дорог. Боцман крутил в широкой ладони левой руки три стальных шара, сверкавших на солнце и приковывавших взгляды этим блеском.
Тяжелые полированные предметы, казалось, жили в его руке собственной жизнью, то перемещаясь по кругу, то произвольно перескакивая друг через дружку.
Тот, что с автоматом, наконец сориентировался и повел ствол в сторону Боцмана. И тут же один из шаров, неизвестно как оказавшийся уже в правой руке Боцмана, вдруг исчез и оттуда, ускользнув от взгляда, пролетел короткое расстояние, чтобы с сочным звуком впечататься в кисть руки, сжимавшей «узи». Автомат полетел на землю, а «браток» охнув и прижимая к животу раздробленную руку, начал оседать на асфальт. Второй в это время выхватывал из-под куртки свою «волыну», думая, видимо, что на это ему отпущено целое столетие. Прыгнувший вперед Муха, который считал иначе, успел подсечь его, рубануть по шее и немедленно подхватить ствол, оказавшийся дорогим восьмизарядным «магнумом», и тут же направить его на водителя «мазды» — тот все еще сидел в прежнем положении в распахнутой дверце.
