— Ну ничего, ничего, — успокоил русского офицера Довлат. — Недоразумение уже выяснилось. Алексей просто не понял тебя, Возех, он хотел как лучше.
Бешенство вскипало в Алексее. Перед ним были, враги, откровенные враги, которые и относятся к нему, ко всем русским, как к чужакам. Все их понятие жизни — это понятие рода. Все, что полезно моему роду, — хорошо. Все, кто не относятся к моему роду — враги. Для него убить двух чужаков на дороге — поступок, который никак не может отяготить совесть, потому что он убил, во-первых, неверных, а во-вторых, они могли чем-то повредить доставке груза оружия, или наркотиков, или ворованных баранов, черт бы их всех побрал — двуногих и четвероногих баранов с одинаково твердыми лбами!
— О чем вы секретничали с Нейлом? — улыбаясь, небрежно поинтересовался Довлат, — Вербуешь его между делом?
— Разве что на охоту, тура подстрелить. Худайбердыев отвлек его в сторону, оставив Возеха одного:
— О, Нейл отменный стрелок. Я был с ним в горах, он вообще очень крепкий человек.
— Бывший морской пехотинец, — запустил на пробу Алексей.
— Вот как? — изобразил удивление Худайбердыев. — Послушай, Алексей, — сказал он совсем другим, доверительным тоном, когда они отошли на достаточное расстояние.
— Я понимаю твои чувства. Но ты ведь не первый год в нашей стране. В Москве ты тоже встречаешься с бандитами, которые вечером стреляли в людей, а утром ходят по вашей Думе и чувствуют себя хозяевами страны. Возех — мелкая фигура, и он считает — по своим диким горным понятиям, — что оказал тебе большую милость.
Пойми, самое главное, что ты остался жив, и я рад этому. Мы вынуждены держать нейтралитет с этими горными феодалами, потому что у нас не хватает сил навести там порядок. Но ведь и у вас нет этих сил. Поэтому надо или работать в той обстановке, какой она сложилась, или вовсе уезжать из этой страны.
— Честно сказать, я об этом и думаю, — вполне искренне сказал Алексей, у которого все-таки стало немного легче на душе от слов Довлата.
— Будет жаль, если ты покинешь страну, потому что ты один из лучших специалистов. Ты умеешь правильно видеть ситуацию, и ты один из немногих среди военных, с кем мы по-настоящему плодотворно сотрудничали все это время.
Это было правдой. Довлат являлся известным журналистом, который вернулся в страну, как только речь зашла о ее независимости, и стал действующим политиком.
Он быстро превратился в одного из лидеров демократической оппозиции в стране, где клан Рахмонова захватил власть и силился ее удержать. Ему пришлось пойти на уступки и включить в правительство представителей демократической и исламистской оппозиции, чтобы сохранить достаточное влияние хотя бы в пределах Душанбе.
