— Я ехал из Владимира. Ночь, на трассе скользко, скорость сто пятьдесят, — говорил мужчина. — Лопается покрышка, а я как раз по мобильнику говорил. Короче, вылетаю с дороги в чисто поле. Тачка становится на уши. Четыре раза перевертывается через крышу. Сработали передние и боковые подушки безопасности. На мне ни царапины, только нос разбит. А вместо нового «лексуса»груда металлолома.
— Ну, подушки… Тут все понятно. Ладно, надо закругляться. Или мы тут ночевать останемся?
— А чего… Подходящее место.
Кто-то хмыкнул. Петя закрыл целый глаз. Вероятно, эти люди сами не рискнули вести его в больницу, побоялись трогать тело, вдруг у пострадавшего травма позвоночника. Люди просто вызвали «скорую». Теперь нужно набраться сил, немного потерпеть. Но позвоночник цел, ведь он чувствует одну ногу, — эта мысль вертелась в голове, как заезженная пластинка, не уходила. У него крепкое молодое сердце, он выкарабкается. Петя сказал себе, что попадал еще и не в такие переплеты. Взять хотя бы прошлогоднюю аварию на Минке…
Он хотел что-то сказать, но язык не слушался. Попытался вытянуть левую ногу и застонал. Тихо, едва слышно. Разговор оборвался. Один из мужчин, сделав несколько шагов вперед, встал над Петей. Поднял ногу и толкнул его подошвой ботинка в плечо, перевернув с бока на спину.
— Смотри-ка, а он жив, — сказал мужчина. — Вот, бляха, дела. Такой удар, и он жив. Что за херня? Глазам своим не верю.
Двое других мужчин тоже подошли, их темные фигуры навился над Петей.
— Иногда удивляюсь живучести человека, — сказал один. — Кажется, от чувака мокрого места не должно остаться. А, нате… Еще голос подает. Ладно, раз так получилось, надо все заканчивать. И возвращаться тем же ходом.
Человек, который подошел первым, присел на корточки. Петя, прищурив здоровый глаз, заглянул ему в лицо, освещенное автомобильными фарами. Человек как человек, лет сорок с лишним, светлый костюм, из уха торчит клок ваты. Мужик наклонился ближе, словно хотел понять, Петя действительно жив и в сознании или переживает последний приступ агонии.
— У, блин. Черт… Е-мое.
— Чего с тобой? — спросил кто-то из темноты.
— В ухе стреляет. Наверное, я хожу не к тому врачу. Это фитиль в нестранном халате месяц не может определить, что у меня за болезнь. Жру антибиотики горстями. И никаких сдвигов.
— Ну, ты долго будешь возиться? Или тебе трудно это сделать?
— Не трудно, — ответил человек, страдающий болью в ухе. — Легче, чем отправить телеграмму любимой мамочке. И, главное, дешевле.
