— Илья Михалыч! — умоляюще простонал шеф, следуя правилам игры.
— Этот Байков являлся доверенным лицом одного из генеральных акционеров, Михаила Дьяченко.
— Помню я такого, — пискнул начальник и тотчас виновато заморгал.
— Михаила Дьяченко, — повторил Илья, вперив взгляд в смущенную физиономию шефа, и, удостоверившись, что тот целиком и полностью признал свою оплошность и перебивать больше не собирается ни под каким предлогом, продолжил: — все бы ничего, но доверенность Байкова не давала ему полномочий подписывать такие документы. Правда, неизвестно, адвокаты Зайцева сию доверенность заново состряпали или все-таки подлинную нарыли. Тут концов не сыщешь.
— И что? — замер шеф. Кочетков самодовольно хрюкнул.
— И то. Слава богу, Дьяченко жив и здоров, правда, далеко отсюда. Месяц назад я его навестил в Голландии.
И, как ни странно, был первым. Он, знаете ли, после каких-то своих разборок с господином Зайцевым сменил фамилию и укатил подальше. Ребятушки нашего прощелыги его то ли не нашли, то ли не искали вовсе. Может, решили, что помер. А он мне соответствующую бумажку подписал. И не задним числом, а как полагается.
Илья сокрушенно вздохнул, вспоминая, скольких трудов составило эту бумажку сочинить и букву закона соблюсти.
У него получилось, соблюл. Тьфу ты, соблел.
— В общем, все как надо, — сказал он вслух.
— Замечательно, — потер ладони Константин Григорьевич, — тогда давай о латышах поговорим. Потому как если процесс не затянется… Он точно не затянется? Нам сейчас паника ой как не нужна! Нам сейчас срочно поставки нужны. Ты видел, кто от меня сейчас вышел?
Илья кивнул.
— Ну тогда начинай контракт составлять, — радостно воскликнул Константин Григорьевич, доставая очередную папироску. — Потому как Степан Степаныч очень серьезно настроен.
Кочетков ничего не сказал, а, покосившись на беломорину, двинулся к окну и решительно потянул на себя раму. Июнь мягко скользнул вдоль жалюзи, в кабинете немного посвежело и даже как будто запахло листвой.
— Да кондиционер лучше включи, — проворчал шеф, — а то от этого духу прямо повеситься хочется.
— Наоборот, жить тянет, — возразил Илья, прислонившись к подоконнику.
— Во-во, — буркнуло начальство, пряча лицо в чашке с кофе, — жить-то тянет, да некогда. Я в этом году еще на рыбалке ни разу не был!
Илья промолчал. Он тоже на рыбалке не был.
— Короче говоря, со Степанычем мы за рубеж шагнем, новые перспективы осваивать будем! И станут иностранцы хавать наши медовые торты да нахваливать!
