Женя еще раз обвела мутным взором собравшихся.
В голове били тамтамы, и не единого разумного объяснения не промелькнуло о том, почему она полулежит в чужой клумбе в кругу незнакомых людей. Что происходит, а?
И где, собственно, сам жених?
Не успела она как следует обдумать этот вопрос, как боковым зрением увидела высокую фигуру мужчины, приближающегося со стороны дома.
Ага, боковое зрение — это хорошо. Папа всегда говорил, что водитель должен уметь смотреть сразу во все стороны. Женя явно оправдывала его надежды.
— Илья! Ну чего ты еле-еле?
— Мне с работы звонили, как всегда не вовремя! Что случилось-то?
— Беги же скорей! Ее в дом надо отнести! Марина вызвала скорую?
— Не знаю, — он притормозил, навис прямо над Женькой и разразился такими воплями, что ей пришлось зажмуриться и сжать ладонями уши, чтобы не оглохнуть.
— Ну успокойся, ну возьми себя в руки! — заголосила с другой стороны Ольга Викторовна. — Ничего страшного не случилось, она жива-здорова, только чуть-чуть ушиблась! Правда, деточка?
Женя открыла глаза и увидела рядом волосатые, мускулистые ноги. Взгляд ее сам собой пополз вверх, к махровому полотенцу, ниспадающему с крепкого, в накачанных квадратиках, живота, дальше по загорелой груди, широким плечам, блестящим в капельках воды и к чисто выбритому, надменному подбородку. Мужчина был очень высоким, и смотреть на него снизу приходилось нелегко. Но Женя все-таки добралась до лица, откуда глянули на нее сердитые темные глаза.
— Здравствуйте, — старательно выговорила она.
И тут же все вспомнила. И заорала громче, чем давеча этот верзила. Пытаясь ее успокоить, столпившиеся вокруг нее особо не вслушивались в смысл слов. Ее трясли за плечи, совали под нос ватку с нашатырем, разминали виски и всячески уговаривали потерпеть немножечко, потому что «сейчас Илюша перенесет вас в дом, и все будет хорошо!»
— Вы зачем сюда приперлись? — между тем шипел ей в ухо тот самый Илюша.
— За своими деньгами! — злобно выкрикнула Женя и тотчас почувствовала, как голову стиснуло жестким обручем.
Застонав сквозь зубы, она прикрыла глаза.
— Эй, — огромная лапища потрясла ее за плечо, — эй, ты чего? Между прочим, сама виновата! Не могла пять минут подождать!
Конечно, она была не виновата, и он понимал это. И совсем не пять минут ей пришлось ждать, а добрых полчаса. Илья так растерялся, увидев ее, что соображать начал не сразу. А теперь отчаянно костерил себя на все лады. Блин, что же за день сегодня?! С чего он решил, что все неприятности позади, стоит только перешагнуть порог дома?
