— Глянь-ка. Как думаешь, ей понравится? Маринка вскинула на него ошеломленный, недоверчивый взгляд.
— Ты что, Илья?! Ты не знаешь?!
— О чем?
Он все еще радовался жизни, но мгновение спустя наткнулся на Маринкин взгляд, полный горечи. Беспокойство скользнуло в сердце, стремительно и больно распирая изнутри.
— Что случилось?
— Женька уехала.
— Куда? — настороженно осведомился он, еще не осознав размеры бедствия.
Жаль, конечно, что именно сейчас ей приспичило прогуляться. Или не прогуляться, а позагорать с Данькой и бабушкой на бережку. Или отправиться в город за покупками. С больной ногой! Вот дурында!
И за что ему такое наказание, весело подумал Илья.
И не сразу услышал Маринкин ответ.
— Она уехала домой. Вернее, в эту свою коммуналку.
— Не смешно, — пожал плечами Илья.
— Вот именно! — рявкнула Марина.
Должно быть, у него помутнение рассудка. Или у его сестры? Да нет, она вполне адекватна, если не считать той вспышки бешенства, когда маленькие острые кулачки колотились ему в грудную клетку.
Стало быть, все это правда?
Увлеченно разглядывая грядки с луком и морковкой, Илья пробормотал:
— Когда она успела?
Будто это было важно теперь!
— Еще утром. Сразу после завтрака. Она сказала, что поговорила с тобой, и мы подумали… Илья, я не знаю, я ничего не понимаю, мне казалось, у вас все серьезно. Черт, ну то есть, ты понимаешь… Вы были такие счастливые оба, а потом она…
Уехала. Уехала. Уехала.
Больше он ни о чем не мог думать.
В глаза настырно лез маленький желтый цветок, будто солнце, фантастически съежившееся от каких-то невиданных катаклизмов.
Наверное, он тоже вот так усохнет. И сердце его вместе с ним станет маленьким, совсем незаметным, и боль поубавится хоть чуточку.
— Она ничего мне не говорила, — сказал кто-то его голосом.
— Илья, ну как же так?!
Он взглянул на сестру с беспросветной тоской.
— Почему вы ее не остановили? Почему не позвонили мне, в конце концов?
— Я звонила! — заплакала Маринка. — У тебя сотовый не отвечает, а в офисе сказали, что ты на переговорах неизвестно где!
— Да.
Он похлопал себя по карманам и зачем-то достал телефон. Тот не проявлял никаких признаков жизни. Должно быть, сели батарейки.
Телефон можно зарядить. Легко.
А все остальное можно поставить на подзарядку?!
— Ты не любишь ее? — спросила Марина сквозь слезы.
Илья кивнул. Это могло означать, что угодно. И не надо у него спрашивать, что именно.
Утром он обнимал ее и точно знал, что это по-настоящему важно. Он смеялся с ней, пил кофе, целовал ее во дворе так, будто уходил не на работу до вечера, а в неизвестность до следующей жизни, где они обязательно встретятся, но все уже будет по-другому. И она целовала его! Он уезжал, зная, что вернется к ней. Он был уверен, что она ждет его.
