— За рулем, — умирающим голосом возразила она.
— Неужели руководите? — не поверил он. — Такая молоденькая…
— Я машину вожу. Рулю, то есть.
— Так следите за осанкой-то, девушка! — снова набросился дядька, рассудив, что раз она не руководит, значит и церемониться сильно не стоит.
Едва передвигая ногами, Женя через некоторое время поплелась в следующий кабинет. Там ее сразу раздели и принялись растирать щеткой, вымазанной в каком-то светло-коричневом креме.
— Чуть-чуть потерпите, и кожа будет, как бархат, — прощебетала женщина в белом халате.
От избытка белого у Женьки уже шла кругом голова. Благо, стены в салоне были выкрашены более живенько, что-то среднее между розовым и лиловым.
Иначе она бы решила, что ее поместили в лечебницу.
«Сама виновата! Вечно идешь у всех на поводу!»
С другой стороны, когда бы еще Женька попала в салон красоты?!
В следующей жизни, должно быть.
А так — лежи, наслаждайся. Ирина Федоровна обо всем позаботилась, договорилась, что их с Маринкой примут без записи, сама выбрала процедуры. Они обе и названия такие не выговорили бы.
— Наконец-то я тебя нашла, — заглянула в кабинет Маринка, — ты как?
— Теперь я знаю, что чувствует букашка, когда по ней проезжает трактор, — слабо улыбнулась Женя.
Мучительница в халате потрясла щеткой:
— Извините, сюда нельзя посторонним.
— Я не посторонняя, — хмыкнула Маринка, — я такая же страдалица, как эта несчастная букашка! Жень, у тебя сейчас косметолог, а потом идем в парную.
Женька молча уткнулась лицом в кушетку, изображая полное смирение перед лицом тяжких испытаний.
После сауны их пути разошлись. Маринка отправилась поплавать, а Женя, выразив восхищение подобной стойкостью, потащилась делать маникюр. Коленки подгибались, голова была абсолютно пустой, во всем теле стоял легкий перезвон.
Самое странное, что она готова была скулить от удовольствия.
Усевшись в кресло, Женя отдала себя во власть маникюрши, а сама задремала. Где-то на краешке сознания трепыхалась мысль о предстоящем вечере. То бишь, предвкушение.
Илья, наверное, с ума сойдет, окончательно сформировалась эта самая мысль.
Откуда было Женьке знать, что мужчины не замечают мелочей вроде маникюра и посвежевшего после биомассажа лица?!
Если бы она и знала, то вряд ли приняла бы это во внимание. С другими мужчинами, быть может, так и происходит. С другими она и сама ничего не замечала в себе, и уж, конечно, если прихорашивалась перед зеркалом, то думала только о том, чтобы все выглядело прилично и аккуратно. Не более того.
