В нашей группе было десять костров [то есть десять палаток], и, когда сезон сахароварения закончился, мы все сообща отправились промышлять бобров. При такой совместной охоте добыча обычно делится поровну, но на этот раз мы договорились, что каждый оставит себе то, что убьет. За три дня я заготовил столько бобровых шкурок, сколько мог с собой унести. Но при таких быстрых охотничьих походах на большие расстояния много мяса с собой не понесешь, и вся наша группа вскоре начала голодать. Большинство охотников, в том числе и я, так ослабели, что не могли даже промышлять вдали от палаток.
Однажды, когда лед в озере уже наполовину покрылся водой, я заметил на болоте примерно в миле от лагеря свежие следы лося. Выследив зверя, я убил его. Первую охотничью удачу решили отметить пирушкой, и все мясо было съедено за один день.
Вскоре после этого все индейцы из ближайших окрестностей собрались у устья реки, находившегося в двух днях пути от нас. Там мы снова встретили Ва-ме-гон-э-бью, удачно поохотившегося на Раковинной реке. Мы остановились у торговой фактории примерно в миле от озера и пьянствовали там, пока не спустили все меха. Тогда наша семья в сопровождении одного Ва-ме-гон-э-бью вернулась к устью реки. Идти было далеко, и мы не взяли собак в каноэ. Они бежали рядом по берегу, вспугнули лося и загнали в озеро; на каноэ мы преследовали его и застрелили, когда он вышел из воды. .
Примерно в то время мы встретились со старым вождем оттава Ва-ге-то-та-гуном (Тот, у Кого Есть Колокольчик), которого все обычно звали Ва-ге-то-той. Он был родичем Нет-но-квы. У старика было две жены, и его семья занимала три палатки. У одного из его сыновей тоже было две жены. Мы пробыли вместе два месяца, и каждое утро старик приглашал меня с собою на охоту. Промышляя вместе со мной, он всегда отдавал мне всю добычу или по крайней мере большую ее часть. Старый индеец приложил много труда, чтобы научить меня охотиться на болотных лосей и других пугливых даивотных. Ва-ме-гон-э-бью с женой к тому времени покинули нас и отправились к Ред-Ривер. Индейцы считают, что у болотного лося инстинкт самосохранения развит значительно сильнее, чем у многих других даивотных, и думают, что он может долго оставаться под водой. Двое индейцев из группы Ва-ме-гон-э-бью, [люди не лживые, возвратились однажды вечером с охоты и рассказали нам, что молодой муз (болотный лось), загнанный ими в маленький пруд, нырнул в средину. Они до вечера стерегли его на берегу, куря табак; во всё время не видали они ни малейшего движения воды, ни другой какой-либо приметы скрывшегося муза и, потеряв надежду на успех, наконец возвратились.
