С утра, проснувшись в кошмарном бодуне, начальник «…Монгольской Компартии» сам себе показался азиатом. Сквозь узкие щелки между опухшими веками он разглядел пять звезд. К сожалению, к коньяку они не имели никакого отношения, будучи нарисованными на пиджаке Генсека. Кум, не поднимая головы, чтобы не встречаться взглядом с товарищем Брежневым, похмелился. Потом он принял рапорт о побеге заключенных и снарядил погоню. Старшим пошел сержант Запруда с больным животом.
Вездеход с автоматчиками выкатился в сторону поселка. Впереди трусил бывший пограничный пес Вялый. В его задачу входило обнаружение идиотов, свернувших с дороги. Дальше двухсот метров по пояс в снегу уйти было невозможно. Поэтому пес находил их без труда. Проводник служебной собаки с собачьей фамилией Хвостов сидел на переднем сиденье и крепко держал поводок.
У развилки Вялый остановился, вопросительно оглянувшись. Ему сунули под нос погнутый Моченым ствол пулемета. От железа явно пахло продуктом испуга Асланбекова. Но настоящий пограничник, по мнению кума, обязан был сам разбираться, кого ловить. Вялый поморщился, но след взял. Поводок натянулся. Группа захвата удовлетворенно закряхтела. Маршрут на поселок всех устраивал. И вдруг вездеход дернуло. Хвостов, привязавший поводок к руке, вошел лбом в стойку двери. Вялый прыгнул вперед и понес, как ошалевший конь. Он мчался по дороге огромными прыжками и жутко рычал. Вертухаи переглянулись:
— Пограничник!
— Знает, что на самого Моченого идет!
Защелкали затворы автоматов. Брать пахана было страшно до ужаса. Но отпуск и ящик водки… Без них и жизнь-то была так себе. Ее не стоило и жалеть.
Вдруг Вялый свернул на небольшую просеку, ведущую к леспромхозу. Вездеход подбросило на кочке. Проехать среди пней по просеке было невозможно. Да-а… Моченый был хитер. Это оценили все.
— Прямиком в леспромхоз не пошел! Петлю сделал, гад, — изрек Хвостов, еле сдерживая Вялого.
— Зачем? — робко пискнул самый младший в группе лопоухий первогодок.
— Путает! — зловеще прошептал водитель вездехода. — А сам — во-он там сидит в засаде! Потом ка-ак прыгнет!
Зэк с ножом, сидящий при сорокоградусном морозе в засаде на автоматчиков, внушал ужас. Группа притихла. Только безумный пограничный пес, как ненормальный, рвался по следу.
— Может, объедем? — сочувственно предложил шофер. Ему по просеке было не идти. Но и ехать в одиночку тоже не хотелось.
Старший группы захвата посмотрел на него с невыразимой тоской. Время шло, а добыча ускользала. На душе у Запруды было муторно. Вертухай нервно присел на обочину — действие пургена затихало постепенно. Коллектив, утомившийся от переживаний и непосильного умственного напряжения, присоединился. Только Вялый с презрением оглянулся на людей, так бездарно метящих территорию без единого кустика. Пес снова захрипел, натягивая поводок. Вездеход качнуло.
