Судя по всему, в пункте неотложной зубоврачебной помощи оказывали и все остальные виды ночных услуг. Дверь дежурного стоматолога была открыта, через нее нескончаемым потоком шли люди, и каждого он привечал, то бор-машиной, то бутылкой водки, то видеофильмом исподнего содержания. Слева от двери, как и полагается, громоздился вышибала – во избежание недоразумений от лихих людей.
– И что вам мешает? – спросил дантист, осмотрев клыки Летягина.
– Так они же не просто так, а для откупорки кровеносных сосудов, хотя кровь можно пить и без них: методом проникновения внутрь сосуда через другое измерение. Есть ведь такие измерения, где человек становится похожим на жидкое яйцо.
– Ну и пейте на здоровье, раз природные данные способствуют, – предложил опытный врач. – Только у больных гепатитом не советую.
– И вы доверяете тому, что я сказал? – спросил Летягин.
Стоматолог пожал плечами.
– Почему бы и не доверять, я же не телезритель, чтобы меня разыгрывать. Я просто считаю, если с вами случилось что-то неожиданное и как бы неприятное, надо посмотреть, можно ли извлечь из этого какую-нибудь пользу, не дает ли это какие-нибудь скрытые преимущества перед согражданами.
– Извините, я пошел, – стал собираться разочарованный Летягин.
– Куда вы! – спохватился опытный профессионал. – Клычочки подпилим, если желаете. Внешность сделаем, не подкопаешься.
– Само все спрячется, – скорбно сказал Летягин. – А лучше бы всем было видно чудище с залитыми кровью губами и волчьей физиономией. Лучше бы мною пугали детей, лучше бы каждый знал, каким не надо быть. Открытое зло – прекрасно.
– Ну, у вас средневековые представления, – мгновенно утратил интерес стоматолог и перешел к более перспективному клиенту.
«Хлопни меня сейчас какой-нибудь метеорит, не расстроился бы», – подумал Летягин уже на улице.
«Убейте, зарежьте, моя здесь могила... Ой, какие мы значительные, как себе нравимся», – стал дружески передразнивать Красноглаз.
«Если я не смогу стать нормальным человеком, то уж нормальным человеческим трупом мне никто не запретит сделаться!» – прокричал внутри себя Летягин.
«Опомнитесь, – всполошился Резон, – жизнь прекрасна и удивительна».
