— Надо признать, Шоша, что я отлично пострелял, правда не совсем туда, куда надо. Поэтому продолжение следует… С другой стороны трещины вероломные враги не появились. Значит, затихарились где-то в ней. Небось, думают, что мы побоимся их тронуть. Правильно думают, мы боимся. Да только если мы не снимем с их машины недостающие теперь приводы, то барахтаться нашему дружному экипажу осталось недолго. Подъезжать к ним поближе тоже не стоит, лучше прижаться к холмику. Если кто-то шарит взглядом по местности, то решит, что мы улепетнули, поджав хвост и жалобно скуля. А мы все-таки пойдем и лично пообщаемся с ними. Вернее, я пойду. Люблю слушать проникновенные разбойничьи рассказки, они порой вышибают из меня слезу.
— Ты что, не доверяешь мне после всего? — как бы между прочим уточнила Шошана.
— Электроприводы умею демонтировать только я. Кроме того, если один вляпается в историю, то должен быть другой, который придет ему на выручку. Об этом во всех романах напачкано. Согласна? — мне пришлось воспользоваться быстротой своей речи. Я скорость словесного поноса наработал, когда учился за три секунды произносить ритуальную фразу при задержании преступника: “С этого момента каждое ваше слово может быть использовано в интересах следствия”. (Надо ведь еще успеть выстрелить, если урка не захочет делиться словами со следствием.) Грунт здесь был по-особому дерьмовый. Даже в мокроступах нога утопала чуть ли не по колено, создавая впечатление, что шагаешь по овсяной каше. Раза три я плюхнулся в нее, вымазался, облип трухой, зато внешне почти слился с местностью. Наконец, добрался до трещины, а фактически до ущелья. Противоположный склон метрах в двадцати, хоть и бугристый он, ховаться там вездеходу негде. А все равно зуб даю на вырывание, что трактор где-то здесь. Ведь никто никуда по бесконечной равнине не удирал.
И тут башка сварила кое-что пригодное для потребления. У ущелья есть дно. У всех ущелий оно имеется. Только здесь дно закидано многометровым слоем густой трухи. Ужели или неужели, но сдается мне — совершив очередной разбой, вертлявые злодейчики ныряют на дно и ждут момента, когда можно снова вылезти и напаскудить.
Мой взгляд на вещи посвежел и заметил яму на поверхности трухи — там будто великан по нужде присел. Я принялся аккуратно спускаться по склону, что-то предвкушая. Тут из трухи, как раз в районе ямки, словно башка какого-то длинношеего монстра выбралась оптическая труба с загогулиной и стала обводить окрестности пристальным взором. Играть в гляделки я побоялся и выбрал самый сомнительный вариант.
