Выстрел прозвучал практически бесшумно — слабее, чем хлопок в ладоши. Из мешковины вслед за пулей вылетели несколько обрывков нитей, но далеко не улетели. Ворон торопливо передернул затвор.
ТТ упал к корням осины. Затем, после томительно-долгой паузы, тяжело рухнул Крапивин. Добивать не потребовалось. Хотя импровизированный глушитель напрочь закрывал мушку винтовки, красноармеец Ворон не промахнулся — красное пятно расплылось на гимнастерке младшего лейтенанта точно напротив сердца…
Остальные четверо никаких хлопот не доставили. Лежали в секретах по одному, приглядывая с четырех сторон за подходами к рощице. Оборачивались на осторожные шаги Ворона, успокаивались: свой! — и через несколько секунд умирали, втиснутые лицом в траву, со штыком под левой лопаткой. Тревогу не поднял ни один.
Долго возиться с Цымбалюком времени не было — до назначенного срока артналета оставалось всего ничего. Ворон прикончил бы его сразу — да не умел обращаться с рацией… Впрочем, сержант, успевший оклематься, пока Жора разбирался с остальными, играться в стойкого коммуниста на допросе не стал. Увидев окровавленный штык и окровавленные руки Ворона, заговорил торопливо:
— К фрицам, да? Я с тобой! Ненавижу гада-Сталина! За всё, что с батькивщиной сделал… Развяжи, вместе уйдем…
Украинское словечко прозвучало в устах родившегося и выросшего в Питере Цымбалюка фальшиво.
— Уйдем, уйдем… — кивнул Ворон. — Тока сперва покажь, как с бандурой твоей сладить. Хочу комунякам подарочек напоследок кинуть…
Подарочек Жора хотел кинуть отнюдь не коммунистам, но сержанту узнать об этом было не суждено. Как только он сообщил позывные, одной освобожденной рукой выставил верньеры настройки в нужное положение и показал другие нехитрые манипуляции — штык вонзился ему в сердце.
Для задуманного лезть на осину не требовалось. Выбранная цель отлично виднелась и снизу.
— Смоленск, Смоленск, я Воронеж, — заговорил Ворон спустя пару минут. — Докладывает рядовой Ворон. Пока шли — напоролись на фрицев. Едва оторвались. Командир Крапивин убит, радист Цымбалюк тяжело ранен. Принял команду над группой. Какие будут приказания?
Повисла тяжелая пауза. Выгорит или нет? Полетят к Поповой горе «чемоданы»? Ворон надеялся, что полетят. Вот кабы дело происходило у самой линии фронта, где переметнувшийся к врагу корректировщик легко и просто может обрушить огонь на своих…
— Ну, боец… — ответ прорвался наконец сквозь треск помех. — Справишься — ходить тебе с орденом. С дальномером работать умеешь?
