По контрасту с силой тошноты головокружение, которое обычно за ней следовало, на этот раз оказалось немного слабее. Комната, как показалось Джоанне, описала всего с десяток оборотов, а затем остановилась. Джоанна могла бы провести все время гиперпрыжка, как другие пассажиры, в медпункте, но это значило бы признать свою слабость – роскошь, которую она никогда себе не позволит. Если бы какой-нибудь воин об этом узнал, он почувствовал бы явное превосходство над Джоанной. Кроме того, слишком много воинов сочло бы подобную мягкотелость следствием приближающейся старости. А в Кланах ничего не было позорнее, чем считаться старым и негодным для битв. Джоанна предпочла бы самоубийство, чем такой позор.
Она, конечно, понимала, что возраст все-таки берет свое. А по-настоящему раскрыться ей так и не удалось. Она до сих пор не завоевала Родовое Имя. И совсем не из-за того, что не пыталась. Несколько раз она чуть не дошла в Испытании до конца, но всегда находился кто-то лучше нее, тот, кто выигрывал Имя. Он оставлял Джоанну далеко позади, несмотря на всю ее смелость. Все, что ей доставалось каждый раз, – это боевые шрамы. А Родовое Имя было все так же недостижимо.
Вцепившись в перила, что тянулись вдоль бесконечных коридоров Т-корабля, Джоанна дожидалась момента, когда сможет твердо держаться на ногах. Однако, к несчастью, прежде чем она почувствовала себя достаточно уверенно, в помещение вошел ее старший техник – Кочевник. Вот проклятье: Кочевник был человеком, которого она меньше всего желала видеть, будучи в столь жалком состоянии. Несмотря на то что он принадлежал к касте, знаменитой своей вежливостью и предупредительностью. Кочевник никогда не упускал случая напомнить Джоанне о какой-нибудь ее слабости или неудаче.
– Гиперпространство играет желудком, как мячиком? – спросил он немедленно. – Или вы просто мышцы качаете на этом поручне?
– Нет у меня никакого приступа! Ты это прекрасно знаешь! И вообще – может, хватит хамить? Сколько раз я рапортовала о твоей грубости?
– Последнее время или за все годы?
– Последнее время.
– Думаю, раз пять.
– И это только треть того, что ты заслужил. Я не понимаю, почему ты не уходишь от меня. Ты мог бы уже давно это сделать.
– Мне и здесь неплохо.
– Ты сущее проклятие, свалившееся на мою голову.
– Отчего это вы так заговорили?
– Неважно.
В глазах Кочевника зажглась обычная чуть заметная саркастическая искорка. На смуглом лице техника глаза казались тусклыми шляпками гвоздей. А голова напоминала голое колено. Когда-то он был обладателем роскошной каштановой шевелюры. Кочевник тогда впервые встретился с Джоанной. Они вместе выполняли задание Тер Рошаха по поимке кадета Эйдена, который не пожелал стать техником и сбежал с Железной Твердыни. Кстати, у Кочевника не было тогда и теперешнего отвисшего брюха.
