Много толков вызвало в Хоббитоне решение мастера Бильбо Торбинса отметить сто одиннадцатую годовщину своего рождения особенно великолепным приемом. Все были возбуждены этим известием.
Бильбо был очень богат и причудлив, и в течении шестидесяти лет после своего памятного исчезновения и неожиданного возвращения составлял предмет удивления всего Удела. Богатство, которое он привез с собой из путешествия, превратилось в местную легенду, и большинство хоббитов верило, что Торба-на-Круче полна туннелей, набитых сокровищами. А если и это недостаточно для разговоров, то существовали его вызывающая восхищение энергия и сила. Время шло, но, казалось, оно мало действовало на мастера Торбинса. В девяносто лет он был почти таким же, как и в пятьдесят. В девяносто девять его начали называть хорошо сохранившимся: но точнее было бы назвать его неизменяющимся. Многие покачивали головами и говорили, что это уж слишком много хорошего для одного хоббита: вряд ли кто либо другой может рассчитывать на вечную (предположительно) молодость и неисчислимые (по слухам) богатства.
— За это придется заплатить, — говорили они. — Это не естественно и вызовет многие беды.
Но до сих пор никакие беды не приходили; а поскольку мастер Торбинс был щедр, большинство готово было простить ему его странности и удачу. Он постоянно приглашал к себе своих родственников (разумеется, кроме Лякошель-Торбинсов), и среди бедных и незначительных семей хоббитов у него было множество восторженных поклонников. Но близких друзей у него не было, пока не стали подрастать его двоюродные братья.
Старшим из них и любимцем Бильбо, был юный Фродо Торбинс. Когда Бильбо стукнуло 99 лет, он объявил Фродо своим наследником и поселил у себя в Торбе-на-Круче: и надежды Лякошель-Торбинсов окончательно рухнули. Бильбо и Фродо родились в один день — 22 сентября.
— Тебе лучше жить здесь, Фродо, малыш, — сказал однажды Бильбо, — тогда мы сможем совместно отмечать наш день рождения…
К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоббиты считают безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.
Прошло еще двенадцать лет. Каждый год Бильбо устраивал в Торбе-на-Круче прием по случаю дня рождения, но на этот раз все поняли, что на осень намечается нечто исключительное. Бильбо исполнилось сто одиннадцать лет — любопытное число и весьма почтенный возраст для хоббита (сам старый Крол достиг только ста тридцати), Фродо исполнилось тридцать три — тоже важное число: дата «наступления возраста». По Хоббитону и Байуотеру заработали языки, и слухи пошли бродить по всему Уделу. История и характер мастера Бильбо Торбинса снова стали главной темой толков, и старики неожиданно обнаружили, что воспоминания поднялись в цене.
