— Когда вы в последний раз встречались с Лорой?.. — Трумен испытывающе посмотрел Бобу прямо в глаза — тот выдержал его взгляд.
— Не помню, — пробормотал Таундеш, — так… Вчера мы были на занятиях, потом виделись днем, потом…
Адвокат, тронув Боба за плечо, сделал ему предостерегающий знак.
— Так помните вы, или же не помните?.. — Поинтересовался Трумен.
Вместо Таундеша ответил адвокат:
— Мой клиент не будет отвечать на этот вопрос.
— Что ж… Хорошо, — кивнул Гарри, — это целиком его право.
Таундеш, поднявшись со стула, язвительно поинтересовался:
— Надеюсь, вы не арестуете меня, шериф? Насколько я знаю, арест по одному только подозрению не является законным. Особенно, — он понизил голос, — особенно по такому дурацкому, как это…
Трумен холодно кивнул.
— Идите. Если вы понадобитесь, я вызову вас…
Когда двери за Бобом и его адвокатом закрылись, мистер Уолчик, приблизившись к Гарри — тот, стоял у окна, наблюдал, как на школьном дворе адвокат что-то объясняет Таундешу — несмело спросил:
— Мистер Трумен, а вы что, действительно подозреваете этого парня? Скажу честно — он тоже мне не очень-то нравится, но у меня в голове не укладывается, что он способен…
Гарри, резко обернувшись, ответил:
— Не берите в голову, мистер Уолчик. Это пока только предварительное расследование. — Видя, какого страха нагнал он на директора во время допроса Боба, Трумен дружески похлопал его по плечу. — Не думайте об этом… Успокойтесь… Может быть, хотите валерьянки?..
— Спасибо, не надо… А впрочем — если вам, конечно, не трудно — накапайте немножко… Такое ужасное преступление… Просто голова идет кругом.
Пока шериф разводил в стакане успокоительное, директор молча наблюдал за его действиями. И, только приняв лекарство, он, наконец, окончательно пришел в себя.
— Мистер Трумен…
— Да, — мягко ответил ему шериф.
— Скажите, пожалуйста, могу ли я сделать сообщение по внутренней радиосети учащимся?
Трумен устало кивнул.
— Да, мистер Уолчик. Делайте…
Через несколько минут во всех школьных аудиториях прозвучал взволнованный голос директора:
— Дорогие ученики!.. Случилось непоправимое. Только что стало известно о трагической гибели ученицы нашей школы, — директор запнулся, подбирая нужные слова, — о нашей лучшей ученице… О нашей гордости, и нашей надежде… — В динамиках школьной радиосети слышались с трудом сдерживаемые рыдания, — о страшной смерти Лоры Палмер… Да…— Рыдания душили мистера Уолчика, он с трудом продолжал: — Это — страшный удар для всех нас… — Директор сделал небольшую паузу. — Да, это действительно страшный удар… Безвременная кончина… Во цвете лет… На пороге жизни… — Мистер Уолчик захлюпал носом. — Сегодня занятий не будет… Идите домой, и молитесь за упокой ее души… — после этих слов директор расплакался навзрыд.
