— Вы мне хоть расскажите толком, что стряслось, — попросила я.
В перерывах между затяжками Костя Мигулько поведал, что депутат Государственной Думы Бисягин, занимавший в этой парадной две квартиры, то есть целый этаж, в два часа дня почувствовал себя плохо, сказал референту, что поедет домой отлежаться, и в сопровождении охранника, а по совместительству — водителя, уехал из офиса. Из машины позвонил по мобильному телефону в квартиру, попросил домработницу приготовить ему крепкого чаю, предупредил, что подъезжает и через пять минут будет дома. Обычно водитель-охранник сопровождал его до дверей квартиры; и этот день, судя по всему, исключением не был. Взрыв произошел, когда Бисягин с охранником вошли в лифт; двери, наверное, еще не успели закрыться, поскольку несчастных разметало по всей площадке первого этажа. Кое-где в доме вылетели стекла; обалдевшие жильцы, из тех, кто днем был дома, высыпали на лестницу и увидели раскуроченный лифт, опаленные стены, а возле лифта — человеческие останки в лужах крови. Вызвали «скорую помощь»; но доктора, через проем входной двери увидев отдельно лежащие руки, ноги и головы, даже входить в парадную не стали, в машине заполнили карту выезда — «смерть до прибытия», и поехали по своим делам дальше.
Подошедшие как раз в этот момент работники милиции осмелились приблизиться к тому, что осталось от тел, и в кармане куска куртки, надетого на кусок туловища, обнаружили бумажник с документами — водительские права, удостоверение помощника депутата Бисягина; жильцы любезно показали квартиру депутата.
Домработница долго открывать не хотела — готовила чай хозяину, ведь с минуты на минуту должен был появиться, и даже то, что дом тряхнуло как от извержения вулкана, ее от этого занятия не отвлекло. Наконец ее удалось выманить на лестницу, и по ботинкам, портфелю и остаткам пальто она опознала хозяина, а заодно предоставила уголовному розыску ценную информацию о том, что Юрий Петрович Бисягин занемог внезапно и принял решение уехать домой всего за полчаса до смерти.
Работники милиции, у которых ноги подкосились уже при виде удостоверения помощника депутата, окончательно затосковали после опознания самого депутата Госдумы. Все прекрасно понимали, что это значит: ничего хорошего.
Мигулько мне напомнил, как неделей раньше воскресные новости по телевизору начались сообщением о гибели депутата Законодательного собрания под автоматным огнем в подъезде собственного дома, на улице, пролегавшей через наш район и два соседних. В момент, когда диктор закрыл рот, перед телевизорами одновременно напряглись три начальника отделов по раскрытию умышленных убийств; когда на экране показался номер дома, напряжение отпустило двоих, в том числе и Костю, а третий, из соседнего района, захотел повеситься. Так Костику Мигулько весь день звонили знакомые и говорили: «Старик, грешно, конечно, это, но я тебя от души поздравляю!»
