— «Какие-то там процессы» — не объяснение! — сердито воскликнул Маркиз. — Вся штука именно в том, что это за процессы. Возможно, в них участвует Бог, или сей таинственный процесс — Демон Майонеза.
— Шутить изволите.
— Отнюдь. Я только вам показываю, что ваши «процессы» и мой Демон — два неизвестных. Два способа объяснения того, чего мы не знаем. Чем процессы лучше Демона?
— Процессы — понятие научное. То есть их можно изучить, увидеть, предсказать и описать.
— Иначе говоря, каким-то образом за ними наблюдать?
— Да. Эмпирия — вот самое подходящее слово, — обрадовался англичанин.
— А если бы оказалось, что многие видели, как Демон Майонеза — страшный и желтый — возносится над яйцом и оливковым маслом…
— Не знал, дорогой Маркиз, что ваш конек — абсурдные умозаключения, — надулся англичанин и прекратил разговор.
Берлингу, ехавшему верхом рядом с каретой, ничуть не мешало, что Гош немой. Он засыпал сидящего на козлах мальчика рассказами из лондонской жизни. Гош улыбался и согласно кивал головой.
— Как вы себя сегодня чувствуете? — в карете спросил у Вероники Маркиз.
— Спасибо, хорошо. Я выспалась, завтрак был вкусный, и я рада, что похолодало, — ответила по всем правилам хорошего тона Вероника.
— Полагаю, ваш друг уже выехал из Парижа и вот-вот нас догонит. Можно не волноваться.
Вероника благодарно улыбнулась.
— Я не волнуюсь. Будет то, чему суждено быть, — сказала она, и Маркиз умолк.
Они ехали по зеленой равнине. Там и сям виднелись небольшие виноградники. Навстречу то и дело попадались крестьяне на возах и всадники. Ведущая в Орлеан дорога принадлежала к числу наиболее оживленных. В полдень начал моросить дождь, и Берлинг не преминул этим воспользоваться, чтобы пересесть в карету. Коня он привязал сзади на длинный повод. Устроившись рядом с Вероникой, он снова принялся за свое.
— Я все думаю об этом майонезе… Обещаю, что по возвращении всерьез займусь изучением процесса соединения яйца с оливковым маслом.
— Учтите, что майонез не всегда получается, — заметила Вероника. — Если женщина возьмется за приготовление майонеза во время своих ежемесячных недомоганий, она может быть уверена, что соус ей не удастся.
— Только не говорите мне, что вы в это верите! — негодующе воскликнул Берлинг.
— Верю — сама проверяла. Эмпирия, как вы это называете.
— Случайность.
— Я не верю в случайности, — вмешался Маркиз. — Мы ссылаемся на случай, если не умеем найти другого, более убедительного объяснения. Вот вам пример беспомощности при попытке проникнуть в тайну так называемых «процессов».
