Змеесос | страница 12



Лао бросился в море и плавал там на большой глубине. Он выплыл, опутанный водорослями, и прекрасный, потом дошел по воде до Яковлева и отвесил ему поклон.

— Ты должен возникнуть среди них и по-настоящему умертвить их всех. Мы же с тобой знаем — зачем?

— Знаем! — прогремел Лао, играя звездами в снежки.

Они стояли в подъезде и пили портвейн. На другом этаже какие-то юные люди занимались любовью. Миша откусил кусок торта.

— Но как это сделать? Но как это сделать? — пьяным голосом пролепетал Лао.

— Ты должен родиться, мой мальчик! Мы должны тебя родить из себя. Ты еще не рожден.

— Я готов, — сказал Лао, и его начало тошнить.

— Тьфу ты… — раздраженно проговорил Яковлев, отвернувшись. — Тебе надо на воздух.

Они стояли в зимнем лесу, заключающем в себе таинственный восторг холодной природы. Не было ни медведей, ни кедров. Снежинки падали на остальной снег. Ночь была чудесна и восхитительна.

— Итак, ты готов? — спросил Яковлев.

— Да, я готов. Я их ненавижу. Я разберусь, что это за идиотский мир. Может быть, он — не наш.

— Он будет нашим! — сказал Яковлев и подумал: «Ну и отправляйся к черту!»

— Я хочу быть рожденным! — закричал Лао, словно пионер, согласный посвятить свою субботу металлолому.

— Вот и хорошо. Есть только один способ родиться в этом мире. Это — любовь. Ты любишь меня?

— Я… попробую, — заявил Лао.

«Лао… — мысленно передавал свои чувства великий Яковов, — приди ко мне, милый. Только родившись в облике этого существа, ты поймешь и уничтожишь мир. Я буду писать тебе любовную записку, неужели ты устоишь? Больше нет никого здесь, и нет никого там. Падай вниз, в мои объятья, и, может быть, ты спасешься!»
Лао сжигал в солнечном свете свою высшую нравственность. Он повернул свой лик назад и улыбнулся. Только новый ребенок мог разобраться во всем. Яковлев, словно воплощенная женственность, ждал его. Пусть будет совершен грех!
«Но это же бред, — подумал Иисус Кибальчиш, наблюдающий жизнь. — Это полный бред».

§

И он создал девочку по имени Антонина с рыжими волосами и взглядом любви. Она была умна, как философ, и писала свои мысли в тетради, лежащей перед ней на столе.

"Да здравствует мандустра!
Мандустра есть сущность процесса превращения
акциденции в субстанцию, если такой процесс
происходит.
Мира нет как такового, значит нет ничего реального.
Надо найти реальность и победить смерть.
Надо победить смерть.
Как Федоров, Будда и Я.
Реальность — Я."
Написав эти слова, Антонина пошла в туалет.

§