Гаргантюа и Пантагрюэль - I | страница 10
— Нам спешить некуда, давайте все подъедим!
— Уж и кишки у этого бычка, рыжего с черными полосками,
— все отдай, да мало! А ну, давайте мы их подчистую.
— Пейте, иначе я…
— Нет, нет!
— Пейте, я вас прошу!
— Птицы начинают есть только после того, как их по хвосту легонечко хлопнут, а я начинаю пить только после того, как меня хорошенько попросят.
— Lagona edatera[19]. Во всем моем теле норки такой не сыщешь, где бы жажда могла укрыться от вина.
— У меня от этого вина жажда только сильнее.
— А мою жажду это вино прогонит.
— Объявим во всеуслышание под звон бутылок и фляг: коли ты потерял свою жажду, то уж внутри себя ее не ищи, — частые винные клистиры ее извергли.
— Господь Бог сотворил твердь, а вот мы уже на ногах не тверды.
— У меня на устах слово Господа: Sitio[20].
— Не столь несокрушим камень, асбестом именуемый, сколь неутолима жажда, которую сейчас испытывает мое высокопреподобие.
— «Аппетит приходит во время еды», сказал Анже Майский; жажда проходит во время пития.
— Есть средство от жажды?
— Есть, но только противоположное тому, какое помогает от укуса собаки: если вы будете бежать позади собаки, она вас никогда не укусит; если вы будете пить до жажды, она у вас никогда не появится.
— Ловлю тебя на слове, виночерпий! Будь же неисчерпаем! Еще черепушечку! Проворней, не будь черепахой! Аргусу, чтобы видеть, нужно было сто глаз, а виночерпию, как Бриарею, нужно сто рук, чтобы все подливать да подливать.
— Чем лучше вымокнем, тем лучше подсохнем!
— Мне белого! Лей все, сколько там есть, лей, черт побери! Полней, полней, у меня все горит!
— Хлопнем, служивый?
— Давай, давай! За твое здоровье, дружище!
— Ну и ну! Столько слопали, что чуть не лопнули!
— О, lacryma Christi![21]
— Это из Девиньеры, это пино!
— Славное белое винцо!
— Бархат, да и только, честное слово!
— Ах, что за вино! Карнаухое, чисто сработанное, из лучшей шерсти!
— А ну-ка, с новыми силами, приятель!
— Нам только выставь — мы все ставки убьем.
— Ex hoc in hoc![22] И никакого мошенничества. Все тому были свидетели. Я всех нынче перепил.
— Ты перепил, а я перепел.
— О пьянствующие! О жаждущие!
— Паж, дружочек, пополней, чтоб сверху коронка была!
— Красная, как кардинальская мантия!
— Natura abhorret vacuum[23].
— После меня будет тут чем мухе напиться?
— Будем пить по-бретонски!
— Залпом, залпом!
— Пейте, пейте этот целебный бальзам!
Глава VI.
О том, каким весьма странным образом появился на свет Гаргантюа
Пьяная болтовня все еще продолжалась, как вдруг Гаргамелла почувствовала резь в животе. Тогда Грангузье поднялся и, полагая, что это предродовые схватки, в самых учтивых выражениях начал ее успокаивать; он посоветовал ей прилечь на травку под ивами, — у нее, мол, отрастут вскорости новые ножки, только для этого перед появлением новорожденной малютки ей нужен новый запас душевных сил; правда, боль ей предстоит довольно мучительная, но она скоро пройдет, зато радость, которая за этим последует, все искупит, и о былых страданиях Гаргамелла и думать позабудет.
