Основная проблема состояла в сотнях планет, чьи представители были мертвы. Несмотря на спешку, несмотря на предосторожности, только пятнадцать процентов выдвинули угодных Лее. Все остальные пожелали видеть бывших имперцев.
Благодаря взрыву бывшие имперские политики получили в Сенате большинство.
Достаточно, чтобы забаллотировать предложения при простом голосовании, но не достаточно, если вопрос нужно будет одобрить двумя третями Сената.
Только то, что все они были подданными Империи, еще не означало, что и голосовать они будут одинаково.
По крайней мере, Лея надеялась, что не будут.
Но если все-таки проголосуют, она будет сражаться за каждый голос. Сенат — место для политических игр, а не дружеское сборище.
Этим вечером ей придется как-то ответить на результаты и сделать это как подобает дипломату. Едва ли она сблизится с новыми сенаторами, если с самого начала станет считать их противниками. А с другой стороны — надо не потерять и нынешних союзников.
Лея положила голову на одну из подушек, смяв разбросанные бумаги. Она все чаще и чаще с тоской вспоминала дни Восстания, когда большая часть проблем решалась обычным выстрелом, отвагой в бою, силой флота и чувством, что сражаешься за добро, истину и справедливость.
Ее сила — в ловкости и уме. Люк не раз говорил ей об этом. Хэн не раз говорил ей об этом. Да она и сама это знала, доказав сотни раз. Но она всегда был прямолинейна. И ценила это качество в своих друзьях. И необходимость подавлять его изматывала ее. Особенно сейчас. Она видела будущее своего правительства, и прямолинейность не вписывалась в картину. Пока бывшие подданные Империи будут набирать силу, повстанцам придется придержать языки из боязни оскорбить коллег. История Восстания слегка изменится, чтобы продемонстрировать, что лишь правители Империи были продажны и развращены. И с каждым новым поворотом будет прибавляться еще одна маленькая, ложь. Ложь будет копиться, пока не погребет под собой истину.
Лея села, сбросив бумаги на пол. Нет, она не согласна. Ее сегодняшняя речь станет предостережением, что политике Империи нет возврата. Она напомнит всем, кому они служат сейчас и насколько важны идеалы, за которые они так тяжело боролись.
Думала ли ты когда-нибудь, конфетка, что тебе придется быть нечестной, а?
Она хмурилась сейчас, слушая воображаемый голос Хэна, как хмурилась раньше, когда он произносил эти слова наяву. Их врагом была и остается Империя.
Но Империи больше нет.
