— Отберут твою кружку, — тихо ответила Элна. — А мне штраф дадут.
— Но… Рий и Дорм наверно уже дома, — нерешительно возразил Курт.
— Есть еще Хэк, — заметила Элна. — И ему всегда скучно. Он везде ходит.
Курт вздохнул. Вездесущего старшину нищих он знал хорошо. Тот трижды лично отбирал у него кружку, хорошо зная, что шляпу Курт положить не посмеет. Не посмеет — потому что, положив шляпу, он как бы объявит себя уличным музыкантом… а тогда это уже проблемы совсем другой гильдии. Достаточно просто послать им человечка с информацией — и «неправильного» Курта, это недоразумение природы, изобьют так, что он в жизни ни одной струны больше не коснется. Конкурентам гильдейские музыканты просто ломают пальцы. У них даже приговорочка есть такая: «ложку с кружкой держать будет, а сид и ширгу — никогда…» Старшина нищих хорошо знает, что Курту об этом известно, поэтому и не применяет к нему каких-то суровых мер — зачем? Достаточно просто отобрать у Курта кружку, и можно идти по своим делам — новую Курт раздобудет нескоро. Денег у него нет, а в долг ему никто не поверит. Не те времена, чтоб нищему в долг давали. А ведь он даже и не нищий — так, непонятно что с непонятно чем.
Курт отпустил колок на порванном басу и принялся связывать концы лопнувшей струны, прикидывая, насколько страшнее станет теперь его музицирование. Нет, он никогда не решится положить шляпу, уличные музыканты и без того несколько раз его били. За плохую игру, за оскорбление их нежного слуха. Они с радостью сломали бы его сид, если бы могли. На счастье Курта, сид, передающийся в роду от отца к старшему сыну считается священным: сломать его случайно — и то великий грех для музыканта, а уж намерено этого никто не захочет сотворить. В любой злобе не захочет — потому что от музыканта, совершившего такое, отвернется музыка.
— Сегодня я тебя накормлю, — негромко сказала Элна, и Курт вздрогнув, очнулся от своих невеселых дум. — Сегодня. Но… завтра я ухожу. Если хочешь — можем пойти вместе.
— Куда? — пробормотал Курт несчастным голосом. — Куда можно уйти?
— А куда угодно! — усмехнулась Элна. — Главное — сделать первый шаг, а там уж… сам потом удивишься, куда тебя ноги занесут. Я-то пойду к родне, в деревню. Есть у меня там кое-кто, если не все еще поумирали, конечно. А что касается тебя — хочешь совет?
— Давай, — сказал Курт
— Ты ведь еще молодой совсем, — мягко проговорила Элна. — Так вот, это отец твой был музыкантом, а не ты. Ты не обязан пытаться повторить его путь. Это ему казалось, что тебе будет хорошо с этим многострунным корытом — и ты не виноват, что у тебя к нему душа не лежит.
