Всю ночь экипажи чинили паруса: снимали порванные, укрепляли уцелевшие; на «Ячмене» ремонтировали фок-мачту. Летучие рукх-мыши не возвращались.
На заре колдунья флота начала творить великую магию с мостика «Овса». Несколько часов она бормотала фразы, строя здание великого заклинания, а под конец, обессиленная, упала на палубу и не смогла подняться без посторонней помощи. Однако ее колдовство подействовало сразу – беспорядочный бриз, дувший с ночи, вдруг окреп и превратился в устойчивый северный ветер.
Зимний ветер вернулся! Волна радости прошла по флоту. Паруса сначала зашевелились, потом выгнулись и понесли корабли на юго-восток.
Однако через час ветер снова стал затихать. И в это же время опять появилось обратное течение.
Ведьма поднялась и сотворила новое великое заклинание, куда вплела тысячу строк из Биррака вместе со склонениями и полудюжиной труднопроизносимых выражений. Это снова лишило ее сил, но и возымело действие.
Течение исчезло, ветер окреп. Корабли опять побежали вперед. Остров Чародея остался позади. Люди приободрились. На радостях кто-то затянул «Кенорскую песню», и ее дружным хором подхватили на всех кораблях.
Прошел второй, третий час, корабли все так же шли вперед, купая бакштаги бушпритов в белой пене. Бодрое настроение стало устойчивым. Капитан Олинас даже подпрыгнула на радостях, поднявшись на мостик после недолгого сна.
А потом с болезненной внезапностью проклятое течение вернулось, а ветер упал. На несколько минут корабли потеряли ход. Затем их потянуло назад, к острову Чародея. Мрачное чувство безнадежности захлестнуло людей.
Колдунья снова поднялась на мостик и снова начала плести великое заклинание, но на этот раз ничего не смогла сделать. Тоненький зловредный голосок, не смолкая, звучал у нее в мозгу, мешая сосредоточиться. Этот голосок бормотал насмешки, смеялся над ее знаниями и не давал работать.
Флот тянуло назад, несмотря на то что снова были спущены гребные лодки, старавшиеся хоть немного замедлить движение. Вода неодолимо тащила беспомощные корабли к острову Чародея.
К ночи они снова были в виду острова.
Все заняли свои места и приготовились ждать. Взошла луна, на юго-западе появились легкие облачка и медленно проплыли над кораблями, сияя серебристым светом.
Судовые склянки пробили полночь. Глаза устали смотреть. Никто не нападал.
За час до восхода с воды поднялся страшный туман. Это был, скорее, призрачный, выматывающий душу пар. Он окутал корабли, и многие люди впали в странное состояние – дурацкое легкомыслие охватило их.
