Забота и ответственность означают, что любовь — это деятельность, а не страсть, кого-то обуявшая, и не аффект, кого-то «захвативший».
Материнская любовь — самыйобщераспространенный и самый общепонятный пример продуктивной любви; сама ее сущность — забота и ответственность. Рождая ребенка, материнское тело «трудится» ради него, а после рождения материнская любовь состоит в напряженных усилиях взрастить дитя. Материнская любовь не зависит от того, удовлетворяет ли ребенок определенным требованиям, чтоб быть любимым; материнская любовь безусловна, основана только на материнском отклике на надобности ребенка. Неудивительно, что материнская любовь была в искусстве и религии символом высшей формы любви.
Но связь заботы и ответственности в любви между индивидами не столь очевидна; принято считать, что влюбленность — это уже вершина любви, в то время как на самом деле — это начало и только возможность обретения любви. Принято считать, что любовь — это результат таинственного влечения двух людей друг к другу, некое событие, совершающееся само собой. Да, одиночество и сексуальные желания делают влюбленность легким делом, и здесь нет ничего таинственного, но этот тот успех, который так же быстро уходит, как и пришел. Случайно любимыми не становятся; твоя собственная способность любить вызывает любовь так же, как и заинтересованность делает человека интересным. Людей беспокоит вопрос, привлекательны ли они, при этом забывается, что суть привлекательности — в их собственной способности любить. Любить человека плодотворно значит заботиться о нем и чувствовать ответственность за его жизнь, не только за его физическое существование, но и за развитие всех его человеческих сил. Плодотворная любовь несовместима с пассивностью, со сторонним наблюдением за жизнью любимого человека; она означает труд, заботу и ответственность за его развитие.
Несмотря на универсилистский дух монотеистических западных религий и прогрессивные политические концепции, обобщенные в идее, что «все люди сотворены равными», любовь к человечеству еще не стала привычным делом. На любовь к человечеству смотрят, как на достижение, в лучшем случае, следующее за любовью к индивиду, или как на абстрактное понятие, осуществимое лишь в будущем. Любить одного человека — значит быть связанным с его человеческой сутью, с ним, как с представителем человечества. Любовь к одному индивиду, если она отделена от любви к людям, можно отнести лишь к чему-то поверхностному и случайному; она непременно остается чем-то мелким. Хотя можно сказать, что любовь к взрослому человеку отличается от материнской любви настолько же, насколько взрослый человек отличается от беспомощного ребенка, все же следует сказать, что это отличие носит лишь условный характер. Все люди нуждаются в помощи и зависят друг от друга. Человеческая солидарность — это необходимое условие раскрытия любой единичной индивидуальности.
