— Разве вы недостаточно получили? — с отчаянием спросил Эдвин. — Вы покупаете мою плантацию на деньги, которые получили от меня путем шантажа. Вы отняли у нас все.
— Неправда… — спокойно протянул Хайд Рэнкин. — Я просто заплатил вам приличную сумму за разорившуюся плантацию. Меня не беспокоит, как вы будете зарабатывать деньги, но вы должны их зарабатывать, иначе вас ждут неприятности. — Он злобно улыбнулся. — Когда я поселюсь в этом особняке, мне будут нужны деньги, чтобы вести приличную жизнь сельского джентльмена.
— Господин Рэнкин, — взмолился Эдвин Фэрмонт, — вы будете владеть землей и рабами. Почему бы вам не привести плантацию в порядок и не начать зарабатывать на ней деньги?
Гость разразился громким смехом.
— Работать? Почему я должен работать? — Он направился к двери, но, взявшись за бронзовую ручку, повернулся и холодно заметил: — Мобил — очаровательный городок. Я с удовольствием буду навещать вас, как делал это всегда. Уверен, у вас в скором времени появятся деньги. Когда-то у вас была репутация способного адвоката…
Откинувшись в кресле, Эдвин крепко вцепился в деревянные подлокотники. Он разорен. Что ждет их впереди? На него навалились отчаяние и безысходность. Сердце щемило от страха.
Дверь открылась, и в комнату грациозной походкой вошла миссис Фэрмонт. Подойдя к мужу, она молча прижала его голову к своей груди.
— Моя дорогая, мне так жаль, так жаль… — застонал Эдвин.
— Успокойся, милый. — Она поцеловала мужа в макушку. — Все это не имеет значения.
— Моя ненаглядная, — прошептал Эдвин сквозь слезы. — Серина.
Густой туман стелился над рекой, моросящий дождик сыпался с серого неба, деревья тянули вверх голые ветви, как будто посылали беззвучную молитву тому, кто мог остановить этот надоевший непрекращающийся дождь.
Сильвия, одетая в теплое шерстяное пальто, застегнутое на все пуговицы, бежала по дороге, направляясь туда, где за сплошной стеной дождя возвышалась старая церковь.
Подойдя к полуразрушенному строению, она быстро отодвинула расшатанную доску и проскользнула внутрь. Достав из кармана пальто серные спички, она зажгла свечу и, подняв ее над головой, в который уже раз стала внимательно оглядывать стены. Где? Где спрятаны сокровища? Они здесь. Она это знала. Ей никогда не, забыть той ночи, когда она подслушала шепот двух старых рабов. Они все время повторяли одно имя: Кашка. Они говорили: «Кашка знает тайну». Но кто такой Кашка? В «Ривербенде» не было раба по имени Кашка.
