— Мне кажется, что во время вращения хрустального шара я на несколько мгновений перенеслась на сто лет назад.
— Но это же замечательно!
— Не столько замечательно, сколько чудно. Не которые детали происшедшего только сейчас всплывают в памяти. Я оказалась на сцене того же «Сент-Чарлз-опера», только выглядела она несколько иначе. Занавес не синий, а бордовый. Стены и потолок зрительного зала более темного оттенка, нежели сейчас. Да, теперь я отчетливо припоминаю шипение газовых люстр. У дирижера в оркестровой яме был такой не обычный вид, да и публика в зале… Мужчины с усами, женщины в длинных платьях, наподобие тех, что сшили нам для «Калейдоскопа»…
— Боже правый! — ахнула бабушка с выражением ребенка, слушающего увлекательную сказку.
— Я стояла у самого края сцены, и дирижер явно ждал от меня знака — я была в ужасе. И тут услышала пение Жака Лефевра. Я быстро повернулась в сторону голоса, и мне показалось, что я вижу его во плоти — в костюме тореадора. — Белла поежилась. — И через полмгновения я вернулась в настоящее.
Бабушка всплеснула руками.
— Я так и знала! — воскликнула она.
— — Что ты знала?
— Что Жак Лефевр намеревается умыкнуть тебя! Я ведь тебе так прямо и говорила: этот проходимец хочет тебя украсть! — Бабушкины глаза сияли.
Белла рассмеялась.
— Бабушка, но это же безумие! Смысла — какого!
— А есть смысл в том, что твои родители ежегодно присылают тебе на день рождения алые розы?
Беллу как током ударило. Она уставилась на бабушку. Та отвечала ей светлым невинным взгляде На какое-то мгновение Белла поверила, что бабушка говорит чистейшую правду, и ей стало не по себе.
— Это ты, ба, посылаешь мне розы! — рассерженно сказала она дрожащим голосом.
Изабелла отрицательно покачала головой.
— Нет, деточка, не я.
Белла была окончательно сбита с толку.
— Так, значит, ты и впрямь полагаешь, что Жак Лефевр намерен утащить меня в прошлое?
— Уж не знаю, куда этот негодяй хочет тебя утащить, но только он полон решимости завладеть тобой. И я уверена, происходили еще более странные вещи, хотя ты мне про них не рассказываешь.
Белла озадаченно молчала.
Изабелла нагнулась к внучке и схватила ее за руку.
— Запомни, деточка, не бойся покинуть меня, Иди, куда тебя влечет судьба.
Белла едва сдержала слезы. Пристально глядя бабушке в глаза, она ответила:
— Никуда я не уйду, пока не порадую тебя полноценной оперной партией.
Бабушка лишь потрепала ее по руке и рассеянно, сказала:
— Ты для меня еще споешь. Непременно.
